Пролог. «Поиграем?» (серия New Dawn Fades) Мастер/Доктор

[fucking-renegade]

Название: Пролог. «Поиграем?» (серия New Dawn Fades)
Автор: omphalos
Оригинал: omphalos.livejournal.com/27567.html
Переводчик: Fucking_Renegade
Бета: Sally (огромная благодарность за помощь!)
Гамма: Tam Linn (искреннее спасибо за ювелирную работу над текстом!)
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Пейринг: Мастер/Доктор
Рейтинг: R (для всей серии NC-17)
Жанр: драма, романс
Размер: макси
Статус: в процессе
Саммари: Действие происходит после событий Last of the Time Lords, небольшое AU, в котором сцены сожжения никогда не было.


* * *

- Знаешь, я по-прежнему их слышу...

- Знаешь, я по-прежнему их слышу.
Бесцельно поигрывая кольцом на пальце, Мастер опирается спиной на перила в комнате управления, раздумывая, дождется ли реакции на этот раз.
- Хм? – Доктор не отрывает взгляда от панели управления, которую вот уже полчаса использует в качестве игрушки для снятия стресса – ну в самом же деле, вряд ли ТАРДИС, стоящая посреди бесконечных пустынных ледников Алдериона-5, единственный объект на тысячу миль неподвижного льда, срочно нуждается в усилении плазменного распылителя в ретикулярных катушках.
У них ушла целая неделя на то, чтобы разобрать ТАРДИС Мастера, которую они вернули из Серебряной Пустоши стотриллионного года, дабы исправить повреждения, нанесенные Доктором собственной ТАРДИС в результате неоднократных актов вандализма. Только потому что Мастер взял старушку и превратил ее в произведение искусства. Доктор никогда не разбирался в искусстве.
Легче было бы, конечно, перебраться в ТАРДИС Мастера. Это была более поздняя модель с работающим маскировочным контуром, исправной навигацией и разными забавными приспособлениями, изучить которые Мастеру так и не представилось возможности. Не говоря уже об оружии. О, большие пушки, а бомбы и того больше – все настолько новое и не испытанное, что на них все еще были заводские пломбы.
Эта ТАРДИС была подарена ему отчаявшимся Верховным Советом. Совсем новенькая - с тем же успехом они могли прицепить на нее большой красный бант и вручить со словами «Счастливого Конца Света!». Когда последняя великая Война Времени бушевала вокруг, они умоляли Мастера «принять ее». «Спаси нас» – вот что они на самом деле имели в виду.
Но нет, Доктору не нравятся пушки, и он не готов доверять капсуле, схемы которой отмечены печатью Мастера, так что вот они снова в этом ржавом ведре. На худой конец Мастеру удалось уговорить Доктора забрать несколько игрушек с собой. Не оружие, конечно же. Доктор просто феерический болван.
А теперь благодаря скорее умениям Мастера, чем возне Доктора, эта древняя ТАРДИС почти готова снова путешествовать через время и пространство. Более или менее. И с ретикулярными катушками определенно все в полном порядке. Мастер знает, потому что сам лично их перестраивал. Нет, это просто предлог, лишь бы избегать Мастера и проблемы, которую он собой представляет. Действительно смешно. Зачем сохранять ему жизнь, превращая его в унылого питомца с ошейником, только чтобы потом игнорировать?
- Я сказал, - повторяет он преувеличенно медленно, - что все еще слышу их.
Доктор поднимает глаза, то самое раздражающее выражение беспокойства, которое, кажется, так нравится ему в этой регенерации, возникает на его лице, когда он снимает очки. – Все, что я сделал, не помогло их контролировать?
- Конечно, нет. Это тебе не какой-нибудь звон в ушах, знаешь ли. Примите две таблетки и приходите через неделю. Скажите, Доктор, случалось ли вам сталкиваться с более интересными случаями? Хмм, дайте подумать... – Ухмылка медленно расползается по лицу Мастера, он и не думает заканчивать предложение.
- Прекрати. – Но голос Доктора звучит почти ласково, когда он снова поворачивается к, о, такой занимательной панели, и Мастер чувствует, как его ухмылка складывается во что-то жуткое.
- О, так ты собираешься обращаться со мной как с собакой?
Доктор слабо улыбается, надвигая на нос очки.
- А ты хочешь?
- Да, выпусти меня побегать. Всем хорошим песикам нужны упражнения.
- У тебя кровь застынет в жилах, как только ты ступишь за пределы защитного поля ТАРДИС.
- О, да. Потому что без тебя, конечно, я не знал.
- Не позволю тебе навредить самому себе, Мастер, - почти напевает Доктор. Боги, что за привычка все усложнять!
- Забавно, что звук моего имени в твоих устах утратил свой... трепет.
Это заставляет Доктора снова взглянуть на него, подняв брови:
- Трепет?
Мастер лениво улыбается.
- Да, трепет. Дрожь, волнение, покалывающее напряжение в паху, возбуждение соматосенсорных нейронов – все пропало. Ты все это убил, застегнув это уродство на моей шее. Гордишься собой? – Он выпрямляется и подходит к Доктору. – Эта штука не предназначена для Повелителей Времени. Она причиняет боль.
- О нет, это не так. Не физическую это уж…
- Мне больно! – Он ударяет ладонью по консоли и смотрит на Доктора, который отвечает ему косым взглядом.
- Слышал когда-нибудь земную поговорку «Подорвался на собственной...
- О, да заткнись ты. – Мастер поднимает руку, прерывая его. – Как бы то ни было, теперь, полагаю, мне следует сменить имя. Как тебе «Мальчик-пленник»?
Доктор хмурится:
- Теперь ты ведешь себя глупо.
- Да ну? Как мило, что сообщил мне об этом. Как насчет «Содержанка»? – Мастер подносит палец ко рту, придерживая локоть другой рукой, изображая глубокую задумчивость. – Да, ты прав. Для этого тебе надо было бы перестать быть сексуальной посредственностью. Хмм… «Прислуга по контракту»? – Он опускает руку и непринужденно кладет ее на гравитационный рычаг. – Знаю! Превосходно! С этого самого момента называй меня «Дружок». Можешь прицепить к ошейнику табличку с именем и бросать мне мячики.
Доктор негромко фыркает и кладет руку поверх руки Мастера, убирая ее с панели и не отпуская.
- Нет-нет-нет. О нет, друг мой. В эту игру мы больше не играем. Уйму времени пришлось потратить на починку после твоей последней выходки.
Что ж, попытаться стоило. Хотя на самом деле в прошлый раз было не так уж весело - спасибо проклятому ошейнику.
Доктор подходит ближе, с горящими глазами, полный энтузиазма.
- О, у меня есть идея. Давай отправимся в галактику Роана и проведем недельку-другую в пылевых облаках туманности Стирекс. – Он проговаривает последние слова, перекатывает на языке, будто пробуя на вкус. – Там красиво, был когда-нибудь? Лучше всего там во время прохождения кометы Коро, когда с ее осколками сталкиваются частицы трониума, испуская вспышки яркого света. – Он издает одобрительный глухой звук. – О, это даже лучше, чем лондонское колесо обозрения под Новый Год, и длится месяцами! – Он радостно улыбается Мастеру. – Месяцами!
Мастер смотрит на него ошарашено, затем складывает губы трубочкой.
- О, как мило. Значит, это будет наш медовый месяц? Я тронут, Доктор. Но скажи мне, разве ты не думаешь, что сначала мы должны заключить союз?
Выдернутый из своих нелепых мечтаний, Доктор снова слегка хмурится.
- И куда же тогда хочешь ты?
С какой стати его мнение что-то значит, если он здесь беспомощный пленник? Вот что хочет спросить Мастер, но вместо этого пытается взбесить Доктора сильнее.
- На Землю.
- Нет, – Доктор бросает руку Мастера и отворачивается обратно к консоли.
- Почему нет? - Мастер обходит Доктора, проводя рукой по его спине. – После стольких месяцев среди людей я начал понимать, что ты находишь в этих примитивных существах. Это, конечно, то еще извращение – твое влечение к их дурной компании. Но когда это я отказывался позволить занятному извращению отпустить вожжи?
- Так, значит, называется то, что ты делал с Люси, да? «Отпустить вожжи»?
Ах, прелестная нотка злости в голосе Доктора. Замечательно.
- О, я бы не стал тратить свое сочувствие на нее, Доктор. Она была социопатичной стервой задолго до того как я убил её отца и взял под контроль её хорошенькую блондинистую головку. Глупость, опять же, - её непростительное преступление. У твоей Марты хотя бы половина клетки мозга была. Скажи, ты скучаешь по ней?
- Я всегда скучаю по ним, - мягко произносит Доктор, гладя длинными пальцами экран монитора. – Всегда.
Мастер раздумывает, должен ли он быть тронут подобным откровением.
- Тем более глупо с твоей стороны - связываться с коротко живущими и ограниченными. Мне всегда было любопытно, это связано с неуверенностью в себе? Ты можешь поверить в себя только в окружении гораздо менее интеллектуально развитых существ?
Встречаясь взглядом с Мастером, Доктор качает головой.
- Ты недооцениваешь их, всегда недооценивал. И из-за этого уже не в первый раз терпишь поражение. Человеческие существа просто… великолепны. – Он улыбается, в глазах снова задумчивое восхищение и благоговение перед людьми.
Мастеру не нравится ни этот взгляд, ни тот факт, что он не может отрицать обвинение в «поражении», поэтому он быстро говорит:
- Боже, должно быть, это был всем стоякам стояк, когда они все скандировали твое имя. Доктор, Доктор, Доооооооктор… - Он придвигается, чтобы встать как можно ближе к другому Повелителю Времени, не касаясь, но шепча у самого уха: – Доктор, о, Доктор. Спаси нас, Доктор. Мы верим в тебя, Доктор. Мы хотим от тебя детей, Доктор. Умри за нас, Доктор. – Мастер вычерчивает ногтем линии на пиджаке Доктора, от плеча к плечу, от воротника к полам, заканчивая легким шлепком по заднице. – Комплекс Мессии, а?
Доктор поворачивается к нему и кладет ладонь на щеку Мастера.
- Я не позволю тебе навредить себе и точно так же не позволю навредить мне.
Мастер вскидывает бровь, заставляя себя не прерывать их близость раньше, чем это сделает Доктор.
– Ты действительно веришь, что тебе это под силу? Что ж, черт возьми, думаю, да. И это после того, как ты пролил столько слез над моим умирающим телом. Конечно, я смогу навредить тебе, глупый. – Он широко ухмыляется, глядя на Доктора исподлобья. – И, конечно, я обязательно это сделаю.
Фактически, при любой предоставленной возможности.
Доктор не реагирует, и секундой позже Мастер чувствует присутствие великого Мессии, снова копающегося в его голове. – Эй! – выкрикивает он с раздражением, отступая назад и отталкивая руку Доктора. – Ты прекратишь когда-нибудь?
- Позволь помочь тебе, - упрямо говорит Доктор, делая шаг вслед за ним.
- Ты не можешь, только не так. – Еще шаг, и он упирается спиной в поручни ТАРДИС.
- А как тогда? Скажи мне. – Вот это его Доктор, постоянно строящий из себя хорошего и правильного, ведущий их к неизбежной кульминации.
- Отпусти меня. – Мастер снова делает шаг вперед, вторгаясь в личное пространство Доктора, хоть его и раздражает, что в этом теле ему приходится смотреть в глаза Доктору снизу вверх. – Отпусти меня или выпусти наружу.
Что это – страх сузил зрачки Доктора?
- Ты этого не сделаешь. Ты не сможешь вот так просто выйти отсюда, точно так же, как ты не смог детонировать конвертеры черных дыр.
- Думаешь, что хорошо меня знаешь? – Мастер с силой толкает Доктора в грудь, заставляя отступить назад. - Так вот, ни черта ты не знаешь! Потому что все что угодно, все что угодно лучше, чем провести еще хоть секунду в этом… рабском ошейнике! – Он выплевывает слова, оттягивая ненавистный серебряный обруч. – Нет ничего хуже этого!
Опершись на консоль, Доктор трет лицо, скользя пальцами под очки.
- Ты привыкнешь, - говорит он немного невнятно из-за прижатых к лицу рук.
- Я не привыкну.
- У тебя нет выбора.
- И это меня считают злобным диктатором?
Рассилон, он мог бы задушить Доктора за этот взгляд страдающего святого в свой адрес. Он и задушил бы его, если бы мог хоть на мгновение дотянуться до его тощей шеи прежде, чем Доктор одной мыслью обездвижит его, лишая контроля над собственным телом. В тот же момент, когда Доктор нашел ошейник в небольшой коробке личного имущества Мастера на борту его военной ТАРДИС - Мастер понял, что угодил в неприятности.
Так, должно быть, чувствуют домашние животные людей, когда они вынуждены носить эти конусообразные воротники «для их же собственного блага». Пытка никогда не бывает «благом» для реципиента. По крайней мере, Мастер всегда был достаточно честен, чтобы признать это.
- Я ненавижу тебя с чистотой эмоций, которая почти поучительна, - замечает он, стараясь, чтобы это звучало непринужденно.
- Знаю, - говорит Доктор с печальным вздохом. – Я это знаю.
- И конечно, ты прощаешь мне и это.
- Да. Вполне.
Больше всего на свете Мастер ненавидит этот взгляд, полный, по-видимому, искреннего сострадания. Он фыркает и отворачивается, начинает бродить по комнате управления, пока Доктор наблюдает, пальцы танцуют на контроллерах и установках, выстукивая неизменный ритм. Он начинает тихонько напевать Доктору.
- Прости нас, ради милости Твоей, наши множество грехов прости. Власть Твоя, в руки Твои предаемся и живы во славу Твою.
- О, заткнись! – Раздражение не так хорошо, как вспышка злости чуть раньше, но Доктор все же выглядит прекрасно, праведный взгляд и руки на консоли, когда он наклоняется вперед.
Мастер прячет улыбку.
– Поехали на Землю, Доктор. Я скучаю по старым местам. Знаю! Давай навестим твоего мускулистого урода. Я задолжал ему один большой… поцелуй.
- Ты должен ему куда больше этого.
- Нет, это ты должен. – Злость, которую он хочет увидеть в глазах Доктора, теперь наполняет самого Мастера. – Я никогда не просил, чтобы меня накачивали его избытком жизни. Это было вторжение, и как только я отделаюсь от тебя, что, ты знаешь, я обязательно сделаю, он будет первым в моем списке сладкой мести.
- Джек может постоять за себя, - говорит Доктор, но Мастер не упускает волну беспокойства, прошедшую по чересчур угловатому лицу.
Он смеется и говорит почти с искренним удовольствием:
- Ах, так многое можно сделать с человеком, который не может умереть. Интересно... Как думаешь, если бы я отрубил ему голову, он бы отрастил новое тело? Никогда не пробовал этого на борту Вэлианта. - Он делает вытянутой рукой движение "так себе". - Или он будет просто жить, как беспомощная голова, которую необходимо таскать везде? О, разве это было бы не весело, Доктор? Только представь себе! Я мог бы носить его с собой под рукой, знакомя его с людьми и предлагая им великую голову по бросовым ценам ...
- Прекрати. Сейчас же. - Ах, суровый властный голос. Мастеру он нравится, даже не смотря на то что у него самого выходит намного лучше. – Эти глупые игры тебя не достойны, - продолжает Доктор.
Мастер пожимает плечами.
- Помогает убить смертельную скуку. - Он смотрит, как Доктор задает координаты полета и запускает ротор. – Как машина парадоксов она была прекрасна, - говорит он задумчиво, вспоминая. – Восхитительна, в самом деле. Вся красная и пульсирующая, как открытая рана …
- Это было отвратительно. – Дрожь, кажется, проходит по телу Доктора, когда он снимает очки и опускает их в карман пиджака.
- И ты простил мне даже это! – радостно смеется Мастер. – Есть ли хоть что-нибудь, Доктор, что ты не смог бы мне простить? – Он обходит консоль, снова подходит к Доктору. – Скажи мне. Я просто хочу знать.
Доктор качает головой, по-видимому, отказываясь отвечать, и Мастер криво усмехается.
- Я знаю, почему, - шепчет он, подходя еще ближе. - Я знаю, почему ты можешь простить все мои, о, столь страшные грехи. – Доктор по-прежнему не отвечает, возясь без надобности с линейным осевым управлением, поэтому Мастер продолжает: - Ты можешь простить мне все что угодно, потому что знаешь, что, что бы я ни сделал, какое бы ужасающее, невероятное злодеяние ни совершил, твои собственные преступления все еще... гораздо... хуже.
Доктор ударяет ладонью по темпоральному стабилизатору, и ТАРДИС сильно встряхивает, когда она стартует Только-Доктор-Знает-Куда. Мастера отбрасывает на боковые поручни, он больно ударяется спиной, но все еще смеется. О да, он смеется.
- В яблочко! - кричит он сквозь смех, поскальзываясь на полу, пока ТАРДИС отчаянно болтает в Воронке. - Прямо по сердцам! О, нашему великому мученику не нравится, верно? Как, кстати, называют того, кто совершает геноцид над себе подобными? Должно быть слово или какая-то фраза. Давай, давай, вертится на кончике языка. О, знаю! - Он поднимается на ноги у края консоли и усмехается в ответ на сексуальную ярость, искажающую лицо Доктора. - Полный и абсолютный ублюдок, не так ли? Да, именно так.
ТАРДИС приземляется... где-то, и, не считая барабанов в голове Мастера, наступает тишина. Они сделались такими громкими, а теперь, когда счет сравнялся, когда удар был нанесен по больному месту, успокаиваются. У Доктора жесткое выражение лица, зубы явно стиснуты, сдерживая столько всего, что Мастер хотел бы услышать. Или, возможно, не хотел бы. Иногда трудно сказать.
Доктор распахивает дверь, и перед ними открывается то, что предположительно является пылевыми облаками Туманности. Океан сверкающих частиц вспыхиват и переливается разными цветами. Мастер не бывал здесь раньше - с чего бы ему? Это всего лишь пышная мишура мироздания, бесполезная красивость, порожденная цепью случайностей. Даже содержащиеся в ней элементы не стоят того, чтобы их добывать.
Доктор думает иначе, судя по тому, как он подходит к открытой двери и выглядывает наружу с тихим вздохом. Космический фейерверк - как типично для него.
Мастер подходит и кладет руку на спину Доктора.
- Всего лишь чуть-чуть подтолкнуть. Этого сейчас было бы достаточно, - замечает он, но вместо этого только мягко проводит по ткани пиджака Доктора. Это отвратительно напоминает извинение, но он не останавливается.
- Ты способен убить меня ничуть не больше, чем я тебя, - мирно говорит Доктор. Обойдя его сбоку, Мастер видит разноцветные отблески, вспыхивающие в темных глазах Доктора и думает, что, лишь на мгновение, может понять привлекательность этого бесполезного места.
- Может быть, в один прекрасный день я смогу сделать это, - произносит он также мягко. - Если ты продержишь меня на привязи достаточно долго.
- Может быть, - соглашается Доктор, поворачиваясь, чтобы заключить Мастера в объятия.
Вздохнув тихо, Мастер позволяет обнимать себя, зная, что это одновременно и способ не дать ему выброситься из ТАРДИС, и знак привязанности Доктора. Не то чтобы он на самом деле намеревался прыгнуть. Он еще не настолько отчаялся, пока нет.
Он до сих пор помнит Око Гармонии.
С ироничным чувством он кладет голову на плечо Доктора и закрывает глаза на докторовскую излюбленную панораму. Он все еще видит короткие вспышки красок сквозь веки. Они как чертовы людишки Доктора, не правда ли? Вспыхивают и тут же сгорают, но отпечатываются на сетчатке значительно дольше.
- Нужно, чтобы ты жил. – Доктор произносит эти слова так тихо, что Мастер почти пропускает их на фоне барабанов, своих мыслей и биения четырех сердец.
- Так значит, я — твое искупление? – спрашивает Мастер, и в этом нет ни грана насмешки.
Грудь Доктора вздрагивает, когда он фыркает.
- Что-то вроде того.
Вдруг Доктор весь превращается в вихрь деятельности. Он отстраняется от Мастера, держа его за плечи.
- Давай устроим пикник! Мы могли бы высадиться на том астероиде. На том, да, вон там! - Он хаотично машет рукой из открытой двери. - Поставим защитное поле ТАРДИС. Устроим себе праздник на открытом воздухе среди взрывающихся частиц. Что скажешь?
Мастер улыбается, и по непонятной причине ему не хочется останавливать легкомысленный идиотизм своего тюремщика. В любом случае это возможность покинуть ТАРДИС на некоторое время. Он кивает в знак молчаливого согласия.
- Отлично! - Схватив Мастера за руку, Доктор тянет его обратно к консоли, где Мастеру неожиданно достается короткий, моргни-и-пропустишь, поцелуй, пока дверь ТАРДИС закрывается... их первый поцелуй. Затем его тянут вниз в недра ТАРДИС, предположительно в сторону кухни, и он обнаруживает, что смеется. Доктор тоже смеется, и на мгновение им кажется, что они снова мальчишки, вместе сбегающие с занятий, чтобы поиграть в пестрой тени серебряных лесов.
Они были неразлучны до восьми лет. Даже после того как они начали учиться в Академии, их дружба продолжалась... некоторое время.
Говорят, его проблемы начались с Неукротимого Разлома. Он бы оспорил определение «проблемы», но в остальном возражать не стал бы. Вполне возможно, понимает Мастер с внезапной ясностью, что взгляд во Временную Воронку повлиял на Доктора ничуть не меньше, чем на него самого. Взможно, это его безумие рассыпается цветными искрами на черном фоне бесконечности, вспыхивая и умирая, вспыхивая и умирая. Эта мысль поднимает настроение.
Звуки их шагов по металлическому полу ТАРДИС складываются в знакомый ритм, и Мастер обнаруживает, что, возможно, в данный момент ему нравится не быть одному.