Обмани меня: "Выражения", Лайтман/Локер, PG

Я зашла в небольшой творческий тупик в своей авторской писанине по этому пейрингу, так что извиняюсь и пока вот так, на скорую руку.

Название: Выражения
Автор: calmena
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Lie to Me
Пейринг: Лайтман/Локер
Рейтинг: PG
Дискламер: Не мое.
Размер: мини
Ссылка на оригинал: calmena.livejournal.com/5315.html#cutid1

Элай не лгал. Не как все, по крайней мере, и никогда - если это можно было избежать.
Но всегда появлялись моменты, когда правду нельзя было говорить, моменты, когда радикальная честность только осложняла проблему.
Тот факт, что Лайтман видел прямо сквозь его ложь, даже когда он буквально вытравил на лице невозмутимость, не приносил утешение; особенно тогда, когда он стоял перед ним, беззащитный, и точно знал, как его тело реагировало на этого человека. Порыв облизать губы он еще мог подавить, но не расширение зрачков.
То, как Лайтман уставился на него, фактически всматриваясь в его самую душу, делало ситуацию только более трудной для него, и он не мог не напрягаться, даже если это еще лучше убеждало Лайтмана, что он нервничал.
Лайтман наклонил голову на бок и улыбнулся, как он делал всегда после того, как только что сломал особенно трудного человека.
- Расслабься, Локер, - он растягивал слова, откинувшись назад на стуле и сложив пальцы, что демонстрировало уверенность в себе. - Я тебя не съем.
«Я в этом не настолько уверен» выскочило прежде, чем он мог остановить себя, и на этот раз он проклинал свою привычку всегда выбалтывать первое, что приходит на ум. Лайтману, с другой стороны, все это казалось ужасно забавным, если можно было судить по подергивающимся уголкам рта.
Следующая реакция Локера была правдива по отношению к его чувствам – даже на языке тела ему не нравилось скрывать или фальсифицировать вещи. Скрестив руки и сведя брови, он сделал тревогу, которую ощущал, предельно ясной.
Лайтман не был впечатлен и только покачал головой, все еще выглядя смутно удивленным.
- Достаточно, - прервал он тишину, которая угрожала задушить их. - Я знаю, что ты хочешь меня, возможно даже… - Он замолчал, не закончив предложение, и вместо этого продолжил вопросом: - Что я хочу знать, хочешь ли ты, чтобы я проигнорировал это, или… - он подошел ближе к молодому человеку, который явно был сбит с толку (когда он вообще успел встать?), - или ты хочешь последовать тому, о чем думаешь прямо сейчас.
- Я не… - начал Локер, облизывая губы и отступая на шаг, и был остановлен стеной. Лайтман перебил его, прежде чем он мог даже закончить предложение.
- Если закончишь его, это будет ложью, - предупредил он, заставляя Локера замолчать и покраснеть – не сильно, это был действительно только намек на румянец на его щеках, но этого было достаточно, чтобы Лайтман сразу его заметил, и этого было достаточно, чтобы вызвать ту раздражающую усмешку, которая появлялась у него, когда он только что раскрывал какую-нибудь тайну.
Это был тот самый момент, когда Локер решил бросить все попытки отрицать что-либо. Если даже его тело, казалось, категорически противоречило всему, что он говорил, то не было никакого шанса в том, что он мог убедить Лайтмана, что тот не видел того, что он думал, что видел.
- Не игнорируйте это, - слетело с его губ, прежде чем он мог удержать эти слова, даже если бы он знал, что реши он вести себя, будто это никогда не происходило, ничто не изменилось бы на работе, и все, возможно, было как прежде.
Так оно и было, его слова вызвали более мягкую улыбку на лице Лайтмана. Он не был уверен, что это значило, но что-то в той улыбке говорило ему, что он узнает. И много других выражений тоже…

@темы: lie to me, лайтман/локер, фики

---

Доктор Кто, драббл.

Автор: Fucking_Renegade
Фандом: Доктор Кто
Пейринг: Мастер/Люси
Рейтинг: G
Размер: 222 слова
На заявку Doctor Who One String Fest: знакомство. "Такие барышни, как вы, всегда заставляли меня смутно чувствовать опасность".

- Я могу показать вам звезды.
Звонкая пощечина. Тысяча иголочек мгновенно впивается в щеку, проникает под кожу, заставляет кровь закипать.
Люси Коул выглядит оскорбленной. Она смотрит на старомодный бант и кружевные рукава незнакомца и смеется над ним.
- Очень изысканный способ затащить меня в постель, но нет.
Девушка эта – полная противоположность спутницы Доктора. Как день и ночь. У нее светло-серые, почти прозрачные, искрящиеся глаза. Собранные в хвост светлые волосы. Матовая бледная кожа.
Мастер последовательно отмечает эти детали и решает оставить лазерную отвертку в кармане. Вместо этого он изображает уважительный поклон и говорит:
- Такие барышни, как вы, всегда заставляли меня смутно чувствовать опасность.
"Опасность потерять контроль над собой", - эту часть Мастер прячет за очаровательной улыбкой.
Люси фыркает и просит его отвалить.
- Не бойтесь, я к вам и пальцем не притронусь. Разве что... вы мне позволите?
Люси смотрит на него с вызовом и не отстраняется, когда Мастер касается пальцами ее висков. Он показывает ей тысячную долю того, что знает, и того, что видел. Он показывает то, что в ее представлении должно выглядеть прекрасным. Бриллиантовое небо, застывший океан, взрыв сверхновой.
Люси приоткрывает рот, ее глаза подернуты дымкой и широко распахнуты, как у фарфоровой куклы. Мастер беспрепятственно снимает с ее волос заколку, и белокурые локоны рассыпаются по плечам.
Мастер смотрит на свое творение и решает, что хочет видеть ее такой всегда. Подле себя.

@темы: Doctor Who/Torchwood, фики

---

26.01.2011 в 14:40

Пишет  Plum Pudding:

---

Someone HAS to write Tim Roth/Tarantino slash

Та самая история о том, как Тим Рот получил роль мистера Рыжего в Бешеных псах, которую я многим взахлеб пересказывала. Тарантино безусловно рассказчик получше меня, поэтому вот, из первых уст.

Someone HAS to write Tim Roth/Tarantino slash.
Why? Cause this is how Tim Roth got the part in Reservoir Dogs:

«So, we get together at a delicatessen and we have a big long talk, but Tim ain't reading it. So, eventually Keitel goes like ''Ok'', and leaves...and Tim and I just keep going, it's like 8 o'clock at night. And he's like ''Okay...you wanna go somewhere else?'' and I say ''Yeah, let's go to a bar''. And we're getting drunker and drunker, and keep talking about movies and life. We're two young, passionate men. And all the passion, and opinions, and this guy's just so fucking cool, alright? And I think he must been thinking the same thing about me, and we're just knocking back the beers, man, and you know, getting drunk the way you can do with a British guy. So, we're getting smashed, and now it's like 20 minutes to 02:00, and we're totally shit-faced. And Tim goes: ''You know what? I'll read for you then. You want me to read? I'll read. I'll read your fucking sсript. Here we go.'' And I say ''Well, I don't have the sсript now. But I remember the scene. Let me just get some piece of paper, and I'll write the dialogue out for you.'' And he goes like ''No, no, you don't have to do that. I got the sсript at home. Let's go to a liquor store, pick up some beer, and I'll read the fucking sсript for you.'' Then we go to the store, pick some more beer, then we go to his house and read the entire sсript.» and have hot, amazing sex.

новье:

+1

старое доброе вечное:

+3

+ Тим Рот/Харви Кейтель в качестве бонуса "раз пошла такая пьянка".

источник:

«Roth and I are sitting at the bar of a restaurant in Hollywood, poking through a pair of salads as we discuss the recondite sex appeal of Harvey Keitel's love handles.

"I don't think I could have done it," says Roth, munching thoughtfully. "Get naked like he has done."

Shifting our subject slightly, I point out that not many actors can say they've had their hair combed by Harvey Keitel, as Roth did in Reservoir Dogs. I ask him if this was an improvised bit of grooming for the dying Mr. Orange. Roth shrugs at the memory of his freshly combed character's demise. "I don't know if it was in the sсript. It may have been a Harvey thing. I just kind of went with it."

"Still," I suggest, goading him a little, "it must have been nice."
"Well," says Roth, wiping his mouth, "as far as I'm concerned, Harvey could have done anything to me right then and there. He's the man for me. I think he's one of the best actors in the world."»

@темы: RPS, tarantinoverse

---

Бешеные Псы: Белый/Рыжий, драбблы

Нужно взять за правило - переводить что-нибудь после каждого пересмотра.



Название: Мексика (Что могло бы быть)
Автор: bitterfic
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Бешеные псы
Пейринг: Белый/Рыжий
Рейтинг: R
Ссылка на оригинал: bitterfic.livejournal.com/139399.html#cutid1

Мексика (Что могло бы быть)

Рыжий подавился, когда кровь заполнила его рот. Он позволил себе представить, что это текила, что они с Лэрри послали все к чертям и свалили в Мексику, вместо того чтобы довести грабеж до конца.
В него никогда не стреляли, и они лежали вместе на каком-то уединенном пляже. Было синее небо, зеленая вода, белый песок, и они выпивали, а поодаль играла группа Мариачи (что он вообще, на хрен, знал о группах Мариачи? Только то, что они звучали, как рожок в «Ring of Fire» Джонни Кэша).
Он и Лэрри, борются на песке, срывают друг с друга гавайские рубашки, пока он не дает Лэрри прижать себя, обнаженного, к песку, Лэрри, целует его в шею, отводит его колено в сторону, скользит внутрь него.
С минуту он думал, что действительно был там, когда нахлынула боль, возвращая его к реальности. Время отложить все, что могло бы быть, время, чтобы сказать правду.
Рыжий скрипнул зубами.
«Я полицейский», - сказал он.
Последнее, что он почувствовал – как Лэрри гладит его по волосам и как пушка Лэрри упирается в его щеку.





Название: Одному богу известно
Автор: bitterfic
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Бешеные псы
Пейринг: Белый/Рыжий
Рейтинг: R
Ссылка на оригинал: bitterfic.livejournal.com/139057.html#cutid1

Одному богу известно

Серебряный Серфер наблюдает за ними с плаката на стене, когда они вваливаются в квартиру Рыжего, обжимаясь, как парочка тинейджеров.
- Снимай штаны, - командует Белый. Рыжий уже расстегивает его ширинку, задыхаясь в стоне, когда Белый трется об него. Когда Рыжий падает на кровать, то задевает крест на стене. Он задается вопросом, попадет ли он в ад за то, что так сильно желает другого мужчину, однако это не мешает ему стянуть вниз штаны и перекатиться на живот, издавая стоны, когда смазанные пальцы Белого раскрывают его.
Он делает все неправильно – трахается сегодня с человеком, которого арестует завтра.
Нет.
Он делает все правильно. Эта квартира принадлежит кому-то, кто не является им, воображаемому человеку, который не является Фредди Ньюэндайком, поэтому это нормально, что он делает что-то, что офицер Ньюэндайк никогда бы не сделал, что он кричит «черт, да!», когда Белый врывается в него, когда он насаживается на член Белого, и что он не молится о прощении, но молит бога, чтобы сегодня Холдэвей не вел наблюдение за его квартирой.

@темы: бешеные псы, фики

---

Обмани меня: «Очки» (Лайтман, Локер)

Окей, я больше не буду... не удержалась - тут параллель с Доктором и его очками.

Название: «Очки»
Автор: MJLS
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Обмани меня
Пейринг: Лайтман, Локер
Тип: ДЖЕН
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/5211997/1/Spectacles

* * *

Очки.

Он надевал их всякий раз, когда хотел прочитать что-то. Или разглядеть что-то получше. Чем-то это напоминало Локеру Доктора Кто. Это всегда заставляло его остановиться и осознать ход своих мыслей, перед тем как продолжить то, чем он занимался, пока сравнение снова не пришло ему на ум.

читать далее

Лайтман не нуждался в очках (как и Доктор), и Локер должен был выяснить, почему он их тогда носил, но он не собирался спрашивать это напрямую. На днях он застал Лайтмана, читающим газету без очков и без проблем. Таким образом, Локер понял, что что-то было в этой черной оправе, время от времени окружающей глаза его босса.

Даже когда он вошел в кабинет Лайтмана, тот снова читал документы в очках на кончике носа, и его глаза просматривали бумагу над ними. Это было очаровательное зрелище - он выглядел настолько более профессиональным. Подвиг, на который Лайтман шел время от времени, потому что его вид не всегда кричал об этом.

На мгновение Илай задался вопросом, должен ли он спросить Кэла об очках, вероятно, он получил бы саркастичный ответ или правду. Или, вероятно, он просто ничего не ответил бы на это, такая возможность тоже всегда была. Тем не менее, Локер держал рот на замке и передал боссу папку, перед тем как выйти, стараясь не показывать свою неловкость.

- Что-то не так, Локер?

Британский акцент прозвенел в словах, в то время как Локер замедлил шаг и, в конечном счете, остановился, перед тем как повернуться к Кэлу Лайтману лицом. Тот снял очки и сложил их, благополучно положив на стол, и откинулся назад на спинку стула, скрестив руки на груди.

- Нет. Почему что-то должно быть не так? - Локер нахмурился, поймав себя почти на кивании, но сумел уберечь себя как раз вовремя, чтобы Лайтман не заметил это. Он надеялся.

- Ты пялишься.

- Ничего не могу поделать – у вас великолепные глаза, босс, - Локер беспечно пожал плечами. Он предположил, что если скажет что-то случайное и абсолютно правдивое, то Лайтман отпустит его.

- Ладно, дело в очках. Честно, вы можете читать без них.

- Почему бы и нет? - Кэл наклонил голову набок. - Все могут читать без них, это только инструмент, чтобы делать это еще лучше.

- У вас прекрасное зрение доктор Лайтман, я видел, как вы замечаете детали намного быстрее других даже без ваших очков.

Кэл долго смотрел на Локера, чуть прищурившись, наступила ночь, в офисе стало темно. Пришло время идти домой, но ни один из них не собирался прерывать неловкую тишину, окружавшую их. Кэл кивнул и сел прямо, прежде чем схватить очки и поднять их, чтобы Локер видел. Он мотнул головой, чтобы Локер приблизился, и тому потребовалось несколько секунд, чтобы понять намек. Сидя перед Кэлом, Локер не мог оторвать взгляд от очков в черной оправе, размышляя, что в них было такого особенного.

Может быть, он получил их от своего отца, или это была дань кому-то, кого он знал, или в очках было что-то особенное, что делало Лайтмана лучшим детективом, или же это были просто обычные очки. У Локера в голове было полно идей, но он не собирался делиться ими с Лайтманом, бог знает, каким бы стыдом это было.

- Видишь эти очки?

- Да, - медленно ответил Локер, начиная уставать от очков, маячащих перед его глазами между большим и указательным пальцами Лайтмана. Они могли ожить и высосать его лицо! Локер мысленно стукнул себя и запретил себе впредь смотреть допоздна ночные фильмы ужасов, после чего собираться работать 5 часов спустя. Кэл продолжал испытующе смотреть на Локера, ожидая, что тот скажет что-нибудь, но обнаружил только изумленное выражение на лице молодого человека.

- Что ты о них думаешь?

- Они довольно... черные, - Локер сжал губы и кивнул, осматривая каждый дюйм очков, как будто они были чем-то редким и новым.

- Но, кроме того, Локер, они заставляют меня выглядеть умнее, - Кэл наклонился вперед и удостоверился, что Локеру были еще лучше видны очки. - Видишь, без них я просто обычный парень с дипломом, читающий документ, но когда я надеваю их, внезапно я становлюсь умнее и профессиональнее, чем когда-либо. Все из-за этих очков.

- ...Вы носите очки, потому что... выглядите в них... умнее? - Локер нахмурился, пытаясь увидеть любой намек на шутку или ложь в лице Лайтмана, но оно было честнее не бывает. Очевидно, его босс говорил правду.

- Смирись с этим, Локер, однажды тебе, возможно, придется просто побриться, чтобы сделать то же самое, - Лайтман надел очки и откинулся назад на стуле, - а пока иди домой.

- Но…

- Иди домой, Локер. Сможешь побыть восторженным поклонником очков и сравнений завтра, - Лайтман действительно не заботился о том, что Локер хотел сказать, и откинул голову назад, закрывая глаза и надеясь, что Локер поверит в его притворный сон.

- Вы злой, умный...

- Все дело в очках, а теперь иди домой.

@темы: lie to me, лайтман/локер, фики

---

Обмани меня: драбблы, перевод.

После трехдневного (или скорее, трехночного?) марафона Lie to Me это следовало ожидать.
Из 20 прочитанных фиков ни один чистосердечно не понравился.
Ни то чтобы я не верю в пейринг (он уж точно лучше, чем Кэллиан), просто это настоящий челлендж - очень сложно обосновать, очень сложно не выйти из характеров.

А это так, абсолютное баловство.



Название: «Посмотрите мне в глаза»
Автор: toestastegood
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Обмани меня
Пейринг: Лайтман/Локер
Ссылка на оригинал: community.livejournal.com/comment_fic/21919.htm...

* * *

"Посмотрите мне в глаза"

- Посмотрите мне в глаза. Давайте, посмотрите мне в глаза и скажите это.
Все знаки появляются даже раньше, чем Лайтман успевает что-либо сказать: неправильная поза, неправильный язык тела, неправильное микровыражение. Он выдерживает пристальный взгляд Локера с большим напряжением, чем должен - он пытается солгать. Пытается притвориться, что то, что он собирается сказать, является правдой. Его тело застыло, поскольку он контролирует волнение, каждое слово. Вот, как узнать, когда Лайтман лжет: когда кажется, что он не лжет.
- Я не хочу тебя, Локер. Я сожалею, но нет. Я не думаю о тебе в этом смысле.
Слабое подергивание рта позволяет Локеру узнать правду - правда, святой Грааль, на охоту за которым они тратят свою жизнь - именно поэтому он чувствует себя достаточно уверенно, чтобы наклониться и поцеловать своего босса намного крепче, чем обыкновенный служащий.


Название: «Лучший лжец»
Автор: noxnoctisanima
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Обмани меня
Пейринг: Лайтман/Локер
Ссылка на оригинал:
community.livejournal.com/comment_fic/27428.htm...

* * *

"Лучший лжец"

Лайтман повернул голову в сторону, изучая Элая.
- Никогда не обращал внимания на то, насколько ты был превосходным лжецом. Или насколько превосходным было прикрытие - якобы всегда говорить правду. Удивительно, что я никогда этого не подозревал. Ты - лучший лжец из всех, с кем мы имели дело.
Элай чуть поежился под его взглядом, пытаясь скрыть свой обман.
Лайтман вытянул руку и погладил Элая оп обнаженной пояснице.
- Чего я не понимаю, так это того, почему ты думал, что это было необходимо.
Он кладет голову обратно на подушку.
- Мы всегда шли к этому.

@темы: lie to me, лайтман/локер, фики

---

Шипперский флэш-моб: Day 06.

Day 06 - The best kiss?

Ван Гог/Гоген ("Винсент и Тео")

Да уж. Из тысячи поцелуев, страстных, нежных, гетных, гейских... выбрать этот.
Это был один из поцелуев, на который я надеялась в глубине души, но разумом не чаяла увидеть даже в артхаусе, даже с Тимом Ротом (особенно, с Тимом Ротом). Поэтому все произошло внезапно и пробрало до спинного мозга. Он был пылким, отчаянным, уместным.



Я до сих пор трепетно лелею мечту написать не пошлый, горький, сумасшедший фик про Ван Гога и Гогена. По матчасти я в свое время уже подковалась, значит, дело за вдохновением и временем.

Да, кстати. Моя любимая bitterfig написала драббл: In Arles

@темы: Тим Рот, флэшмоб

---

Шипперский флэш-моб: Day 05.

Day 05 - The pairing with the least chemistry?

Лайтман/Фостер

Нет, они конечно очень славные, и первые два сезона я ратовала за их отношения, но... пресные они, на мой вкус. Вполне попадают под категорию наименьшей "химии". Так что я вообще ни капли не расстроюсь, если они останутся друзьями. Это будет мудро и вполне понятно.

+2

@темы: lie to me, Тим Рот, флэшмоб

---

Шипперский флэш-моб: Day 04.

Day 04 - The pairing with the most chemistry?

Капитан Джек Харкнесс/Капитан Джон Харт



Серная кислота с азотной реакции не дадут, но тут мы имеем просто фейерверк.
"Химии" одного только капитана Джона хватит на всех.

+4

Джек и Джон времен Агентства Времени


Один из случаев, когда лучше оригинала ничего нет. В самом деле, Сонг Ту же!



И шутки шутками, а на песню "Садо-мазо" клип очень понравился.

По фикам конечно первым делом спрашивают про временную петлю.
I Nothing But To Please His Fantasy
Where The Wild Things Are
драббл

Был еще один приятный, где они во временной петле в отеле застряли. Я его каким-то мудреным путем нашла, порадовалась, а теперь найти не могу...

И еще много всего по авторам:
ebineez01
51stcenturyfox

@темы: флэшмоб

---

Доктор Кто: "New Dawn Fades". Глава первая: "Физика Элементарных Частиц"

Название: New Dawn Fades. Глава первая: "Физика Элементарных Частиц"
Автор: omphalos
Оригинал: omphalos.livejournal.com/29932.html
Переводчик:  Fucking_Renegade
Бета: [J]Tam Linn[/J]
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Фандом: Доктор Кто
Пейринг: Мастер/Доктор
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма
Статус: в процессе

__________________________________

«Физика Элементарных Частиц»

Доктор обнаруживает, что снова щелкает пальцами. Щелк, щелк, щелк-щелк – неритмично и действительно раздражающе. Он засовывает руки в карманы и надувает губы, пытаясь заставить голову работать над проблемой, которую он поставил перед собой на сегодняшний день, убедив свою чудную старую ТАРДИС, что спокойный дрейф в Воронке вполне сгодится.
Пока что он только снял панель, скрывающую установки дематериализационной цепи, и... Ну, и все на этом. Ему как будто не удается сконцентрироваться по какой-то причине. Он похлопывает себя пальцами в том же ритме. Причмокивает губами. Вздыхает.
Ну ладно, не совсем по «какой-то» причине. Нет, все немного более очевидно. Во многом это та самая причина, по которой он вообще что-либо теперь делает. О да, после посещения Малькассаиро для него все изменилось. С тех пор у него появилась ясная и неизменная причина для всего. И это не потому что весело, или потому что правильно, не благодаря какому-то чуду синхронии, случаю или своенравной ТАРДИС, закинувшей его в соответствующее пересечение пространства и времени.
Громко вздыхая, он смотрит невидящим взглядом на раскрытые цепи и мысленно ищет присутствия, которого не ощущалось уже несколько дней.
- Что же ты задумал, старый враг? - бормочет он.
Он думал, что не хочет ничего больше, кроме мира и спокойствия, когда, в конце концов, сделал мало-мальскую поблажку возросшей раздражительности и психической нестабильности Мастера. Не один только Мастер ощущал клаустрофобию. Неделями стараясь не выпускать его из поля зрения, Доктор успел затосковать по тем простым и беспечным временам, когда ему надо было разобраться, скажем, всего лишь с концом Вселенной.
Так что он сделал все, до чего смог додуматься, чтобы ТАРДИС гарантированно не поддалась на любую из подлых махинаций, дважды проверил, а потом четырежды перепроверил, что контроль над ошейником не может быть снят без его ментальной команды, а затем сказал Мастеру свалить куда-нибудь в ТАРДИС и найти себе занятие, потому что, в самом же деле, Доктор устал быть его любимой когтеточкой.
Меньше чем за день в комнате управления стало слишком пусто. Тоска по злобному гению, вот что это такое. Скучал ли Холмс, когда Мориарти не было рядом? Наверное, да - хотя бы чуть-чуть. Никто из прочих эдвардианских негодяев не мог бросить подобный вызов.
Ну вот, почему он так притоптывает ногой? Это просто смешно. У него нет наркотической ломки.
Благодаря усиленному ТАРДИС восприятию он может ощущать Мастера: он находится там же, где и последние сотню или около того раз, когда Доктор проверял его, и ближе к комнате управления, чем прежде с самого момента изгнания. Поначалу Доктор надеялся, что он решил вернуться, но нет. Конечно, нет. Мастер, очевидно, знает, как сильно Доктор хочет, чтобы он вернулся. Так что, конечно, он не станет этого делать. Доктору придется идти за ним.
Он направляется к лестнице, останавливается, несколько раз поворачивается на носках, дергает себя за волосы и делает большой вздох, раздраженный собственным поведением. Он знает, что, в конце концов, пойдет на поиски, так к чему эти колебания? Вздор, вот что это. Просто глупость.
О, вероятно, он застанет Мастера за организацией какого-нибудь тщательно спланированного саботажа. Это было бы забавно. В конце концов, он не может замышлять что-то совсем гадкое. ТАРДИС не подпустила бы сейчас Мастера к чему-либо жизненно важному. Совершенно точно. Нет. Ну... почти совершенно точно. О, по крайней мере, Доктор узнает, если его меры предосторожности попытаются обойти.
Он на это надеется.
Особенно все эти фильтры восприятия «на самом деле здесь ничего нет, честно, совершенно пусто», которые он установил вокруг верхней комнаты, после Войны Времени там было что-то очень странное. Последнее, что ему нужно - это чтобы Мастер активировал неважно какую аномалию, скрытую там, где когда-то находилась связь с Оком Гармонии.
Какое-нибудь приличное колоритное злодеяние пошло бы Мастеру на пользу. Он так сильно ненавидит ошейник, и на самом деле Доктор тоже ненавидит его. Он знает, что это жестоко, но иногда удавка необходима… правда ведь? Теперь он не уверен, что знает. Иногда ему кажется, что насильно контролировать Мастера - это как сломать бабочке крылья или держать тигров в цирковом вагончике. Потом он вспоминает крики.
На этот раз он добирается до середины первого витка лестницы, прежде чем останавливается и мешкает.
Беда в том, что... он не уверен, в чем именно беда. У него внутри все царапается и вибрирует, как хлебный нож, который отогнули от стола и отпустили. Он помнит это чувство, но это воспоминания из очень, очень далекого прошлого. Вот что Мастер делает с ним? Ну, конечно! Это все он. И это достаточно хороший повод найти своего заклятого врага немедленно!
Он перепрыгивает через перила на этаж ниже и следует за своим ощущением по коридорам, насвистывая бойкий мотивчик, снимает очки и опускает их в карман пиджака.
Найти Мастера не составляет труда, ощущение присутствия уступает обычному слуху, когда Доктор слышит громкую рок-музыку, грохочущую в его многоуровневой гардеробной. Он не уверен, что именно должен спросить: как Мастер сумел убедить ТАРДИС играть это или как ТАРДИС удалось найти, что играть, - как бы там ни было, слова замирают у него на губах, когда он толкает дверь и обнаруживает... хаос.
Одежда повсюду. Каждый проход и лестница завалены ею. Некоторые стеллажи полностью опустошены. На верху лестницы Мастер, совершенно очевидно, танцует. И поет, громко. У него на плечах черный плащ. И он размахивает вокруг тростью в агрессивно-непристойной манере.
Доктор ловит себя на том, что с нежностью вспоминает козлиные бородки, ухмылку и зловещий смех. Немного зловещего смеха внезапно начинает казаться совершенно нормальным. По крайней мере, это лучше, чем размахивать тростью, изображая помесь Игги Попа с Робби Уильямсом в стиле 'Let Me Entertain You'. Впрочем, чему тут удивляться. Мастер не раз плясал под музыку во время их потерянного года на Вэлианте. Обычно когда был чем-то доволен или у него все шло по плану...
О, вот это тревожно.
Доктор прислоняется к стене и тихо просит ТАРДИС прекратить шум. На этот раз она действительно слушается. Возможно, у нее это тоже вызывает головную боль. К тому же, для начала, она совершенно точно не любит Мастера.
- Эй! - доносится сверху протест. Затем: - А, это ты. - Мастер наклоняется через перила и смотрит на Доктора, хмурясь. На нем черные кожаные перчатки.
- Кто же еще? Что именно ты делал с моим гардеробом?
Мастер медленно осматривает комнату и затем хихикает.
- Весенняя уборка? - Он выпрямляется и спускается рысью вниз по лестнице, плащ развевается вокруг него, демонстрируя пурпурную подкладку. – Означает ли твое присутствие здесь, что я снова персона грата? - Он улыбается и указывает на Доктора тростью. - Скучал без меня, да?
Доктор решает, что лучше не признаваться ни в чем. Предпочтительно даже самому себе, хотя уже немного поздно для этого. Он складывает руки на груди, все еще опираясь о стену у двери.
- Интересно, что ты задумал. Решил, что лучше проверить.
- О, - театрально произносит Мастер и, слегка согнувшись, на цыпочках подкрадывается ближе к Доктору. - Думал, что я могу заниматься чем-то немножко... злодейским? - Он закрывает нижнюю часть лица краем плаща.
Доктор посмеивается.
- Ну, и чем же? Кроме того, что ты сделал с моим бедным гардеробом, я имею в виду.
- Подожди и увидишь! – Продолжая усмехаться, Мастер выпрямляется и отпускает полу плаща. - Я правильно помню, ты носил это, Доктор?
- Возможно. Ты в хорошем настроении.
- Хм, правда? - Мастер качает головой из стороны в сторону, словно обдумывая идею. - Скажи, это тебя беспокоит?
Его вообще-то должно это беспокоить, но в действительности Доктор борется с глупой улыбкой.
- Мне нравится видеть тебя более счастливым.
- Слюнтяй, - ухмылка Мастера исчезла. Он встает в непосредственной близости к Доктору, угроза в его позе. - Ты всегда был отвратительно сентиментальным, но теперь ты так растекаешься вокруг меня, что я подумываю взять уроки плавания. Брр! - Он тычет Доктора в грудь наконечником трости. - Ты совсем забыл, кто я? Что я сделал?
- О да, можно подумать, я когда-нибудь забуду. - Доктор не может сдержать нотку горечи в голосе. Он берет Мастера за руку, забирает трость и отбрасывает, не глядя, но его руку удерживает в своей, поглаживая пальцами кожу. Мастер всегда имел пристрастие к перчаткам: в них можно перевернуть весь мир и сохранить чистыми руки.
- То, что ты сделал? – продолжает Доктор. - О да, это важно. Это очень, очень, очень важно. Но это знание ничего не значит для... нас.
- Для нас, - повторяет Мастер безразлично, глядя на свою руку в руке Доктора.
- Да, для нас. Тебя и меня. Нас. Здесь. Сейчас. Последних выживших Повелителей Времени.
- Меня бы здесь даже не было, если бы не одно из этих «очень важно», идиот. И нет никаких «нас». Это? - Мастер в ярости вырывает руку у Доктора. - Это искусственная ситуация, заставляющая противоположно заряженные частицы вращаться в опасной близости друг от друга. Не будет ли весело, когда произойдет взрыв?
- И скоро это случится? – спрашивает Доктор, глядя, как Мастер подходит к стене с консолью. С нее свисают тонкие провода, подключенные к айподу Мастера – кое-что из земной техники для «развлечения», которую Доктор позволил ему взять. Ну, по крайней мере, это отвечало на вопрос, откуда взялась музыка.
Мастер бормочет что-то, похожее на «Боги, я на это надеюсь», и с раздражением тычет в кнопки. Он поворачивается и смотрит на Доктора.
- Что, мне даже музыку теперь нельзя слушать?
- Не знаю, как тебе вообще удалось ее запустить, Мастер, учитывая, что я дал ТАРДИС строгие инструкции не выполнять твои приказания, если они не касаются еды, доступа к не значимым местам или освещения. Но ты можешь снова включить свою музыку, когда я уйду. - Он отталкивается от стены и медленно подходит к Мастеру. – Это помогает? Громкая музыка, я имею в виду. Она помогает заглушить барабаны?
- Немного, - отвечает Мастер с явным недовольством.
- Что еще помогает?
- Уж точно не ты, роющийся в моей голове, если это то, к чему ты снова клонишь. Впрочем, причинять тебе боль помогает, так что спасибо за это. - Милая улыбка, адресованная Доктору, появилась и пропала. - Акты бессмысленного разрушения и жестокости помогают просто отлично. О, как мне не хватает актов бессмысленного разрушения и жестокости. - Мастер делает шутовское несчастное лицо и вздыхает. - Ты считаешь себя гуманным человеком, я спрашиваю тебя: это справедливо - удерживать меня от деятельности, которая является жизненно важной частью моего поведения «в дикой природе»? - Он пальцами изображает в воздухе кавычки и вопросительно склоняет голову на бок.
- Я мог бы скачать тебе копию «Manhunt-2», если ты этого хочешь, - сухо произносит Доктор. – Думаю, ты обычно играешь в «режиме бога».
Мастер сокращает расстояние между ними, вставая вплотную и доводя чувство вибрирующего хлебного ножа до невыносимости. Доктора передергивает, но он по непонятной причине не отступает. Хм, снова эта «непонятная» причина.
- Мне так скучно, Доктор, - говорит Мастер, встречаясь с ним глазами, напряжение в его голосе. – Мне очень скучно.
- Мне жаль.
- Боже, я ненавижу, когда ты делаешь глаза как у Бэмби. Меня тошнит от этого. - Мастер высовывает язык, изображая отвращение. - Какой мне толк от твоих сожалений? Сделай с этим что-нибудь. Ты чертовски постарался, чтобы я не смог развлечься, когда нацепил на меня рабский ошейник, так что теперь твоя работа — найти развлечение, подходящее для моей гениальности. Давай же! - Он прижимается к Доктору, вынуждая его шагнуть назад. - Сделай это сейчас!
- Сделать что? – спрашивает Доктор. Он облизывает губы и думает, почему во рту так пересохло. - Что такого развлекательного я, по-твоему, могу сделать?
- Ну, кое-что приходит на ум достаточно легко, - несколько язвительно отвечает Мастер. Он хватает Доктора за задницу двумя руками и крепко прижимает его к своему телу, пальцы сильно сжимают ягодицы Доктора.
Внезапно Доктор вспоминает, откуда и когда именно он знает чувство хлебного ножа. Он был прав, это было очень давно, когда в системе Кастерборус еще была планета под названием Галлифрей, еще до своей первой регенерации.
Он смеется, и если смех заканчивается немного скрипуче, то только потому, что он прижат так сильно, что трудно дышать. Руки Мастера бродят по его телу, сжимая и оставляя синяки. Доктор заставляет себя оставаться настолько неподвижным, насколько это возможно, и спрашивает:
- Так значит... ты хочешь заняться сексом?
- Что мне остается? – спрашивает Мастер, прекращая свои домогательства, чтобы послать Доктору ухмылку. - Думаю, я достаточно тонко намекнул.
- Ты действительно хочешь?
Мастер как будто изучает Доктора.
- Удивлен? Разве ты этого не ожидал? Что ж, это правда, ты далеко не идеальный вариант, но тюрьма, знаешь ли. - Он окидывает Доктора пренебрежительным взглядом. – Полагаю, придется снизить стандарты.
Доктор игнорирует это, как полную чушь, которая, он знает, таковой и является, и обнимает Мастера, остро ощущая тело под плащом и одеждой, мышцы, и кости, и два бьющихся сердца. – Ты, правда, правда, хочешь?
- Я хочу трахнуться, Доктор, а не заниматься великой любовью под лунным небом или что ты там себе только что навоображал. - Мастер подчеркивает свои слова несколькими быстрыми движениями бедер. - Бессмысленный, развлекательный секс, твои людишки знают в этом толк. Благослови их, боже.
- Я не ожидаю голубков и обжиманий, Мастер, - говорит Доктор с легкой улыбкой, пытаясь контролировать свою реакцию на прикосновение. - Просто я все еще не уверен, что верю...
Мастер вздыхает с преувеличенным раздражением и отпускает Доктора, отступая назад.
- Знаешь, кто-то мог бы подумать, что ты меня не хочешь. Я… огорчен. После всех тех слез и тоскливых взглядов. Что бы подумала любая девушка?
Доктор делает к нему шаг и кладет руку на застежку плаща, расстегивая ее и давая плащу упасть на пол.
- Ты знаешь, что я хочу тебя, - он говорит серьезно. - В любом смысле, каком я только могу. Остались только мы. Просто не ожидал, что ты тоже этого хочешь. Ха! - Он улыбается и поднимает палец. - Все еще жду камня за пазухой. Итак, когда мне начать уворачиваться?
- Камня? – улыбается Мастер. - Ох, какой ты недоверчивый.
- С тобой всегда приходится предполагать, что у тебя, Мастер, за пазухой целая груда камней. Я прямо вижу, как они свистят вокруг меня, как стая безумных летучих мышей или что-то типа того. Безумных летучих мышей, пытающихся попасть мне по голове. Не отрицай! Я хвалю твою злодейскую гениальность. Скажи «спасибо, Доктор!» - Он улыбается, показывая кончик языка, и тычет Мастера в живот.
Глядя на указующий палец, Мастер аккуратно берет его большим и указательным пальцами и убирает от себя.
- Комплименты, Доктор? Что ты от меня хочешь? Ах, да, верно, я помню, секс. Чуть не забыл со всеми этими мышиными бомбардировками.
Он закатывает глаза, почти как Доктор, и снова встает вплотную к нему.
- На самом деле не думаю, что смогу найти лучший способ облегчить предстоящую ужасающе скучную вечность с тобой.
- О, да. Да, да, да. Трудно игнорировать руку, схватившую меня за зад слишком низко для комфорта. Но... - Доктор останавливается, затаив дыхание, ожидая его реакции.
Мастер смотрит на него несколько секунд, а затем раздраженно взмахивает рукой.
- Ну, продолжай уже. Я могу и укусить. «Но» что?
- В том-то и дело, Мастер. Не думаю, что ты действительно способен укусить. Ты всегда много лаешь, но до зубов дело не доходит.
Доктор демонстрирует собственные зубы и пару раз щелкает для примера.
Мастер трет переносицу.
- Мы не можем сейчас просто перейти к кульминации?
- О, с тобой не весело. - Доктор получает в ответ только взгляд и ничего больше.
Он вздыхает и признается себе, что, зная, к чему ведет этот разговор, он почти наверняка не должен использовать его в качестве формы игривого флирта. Он делает глубокий вдох и сохраняет спокойное выражение лица, обхватывая ладонью лицо Мастера, мягко заставляя его встретиться с ним взглядом.
- Все время, что я был в твоей власти, - произносит он. - Год, Мастер, целый земной год. И ни разу?
Мастер морщится скептически и, вероятно, неосознанно отступает на шаг.
- Ты что, серьезно пытаешься сказать, что жалеешь, что я не... изнасиловал тебя?
Доктор качает головой.
- Не было бы изнасилования, и ты это знаешь. Ты знал это. Вот почему никогда не пробовал. Вот почему вместо этого ты держал меня состаренным и слабым. Вот почему ты предпочел насиловать невинных людей, подчиненных тебе, моих друзей в моем присутствии. Потому что так ты мог причинить мне боль, не рискуя приблизиться ко мне или дать мне прикоснуться к тебе. Ты ведь даже не позволял мне говорить с тобой, Мастер! - Он внимательно наблюдает за реакцией Мастера на его слова.
Мастер фыркает, но Доктор не пропускает выражение беспокойства, быстро сменившееся презрением.
- О, Доктор, Доктор, Доктор. Я слышал слова «Я прощаю тебя» так часто, что они уже давно потеряли значение.
- Нет, - Доктор уверенно качает головой. - Нет, они не потеряли значения. Ты хотел бы, чтобы я так думал, не так ли?
Мастер отворачивается, направляясь к одной из стоек с одеждой. Он вытаскивает вешалку с красной охотничьей курткой и быстро отбрасывает ее, изображая преувеличенное отвращение на лице. Доктор подавляет улыбку и следует за Мастером. Он наблюдает и ждет новой подачи, которая, он знает, последует, после того как мяч был отбит.
- Итак, - наконец начинает Мастер, продолжая свой проект по перемещению всего гардероба Доктора с полок и вешалок на пол. – Значит, ты помнишь все те прекрасные развлечения, что я устраивал тебе на Вэлианте?
Доктор вздыхает и не собирается отвечать. Мучения, которым подвергал его Мастер во время Года, Которого Не Было, по-настоящему не причиняли боль, во всяком случае ничего, заслуживающего внимания. Но то, что Мастер делал со своими жертвами-людьми — это было другое дело. Каждый крик, каждый всхлип был как несущая волна, постоянно повторяющая «Это твоя вина. Это твоя вина, Доктор». Слова, которые, возможно, стали немного похожими на барабаны Мастера. Были ночи...
О, ночи были, это правда, но вот о них действительно лучше не думать. В конце концов, ничего этого не было — по крайней мере, с точки зрения этой Вселенной.
- Но ты все еще хочешь, чтобы я торчал здесь с тобой? - спрашивает Мастер, скидывая старую потрепанную шубу на пол и перешагивая через нее, снова ближе к Доктору. Его губы искажает хитрая улыбка, когда он расстегивает пуговицы на пиджаке Доктора. - Несмотря ни на что, ты все-таки хочешь меня?
- Теперь остались только мы.
- Ты все время это повторяешь, как будто это имеет значение.
Уязвленный, Доктор не может не возмутиться:
- Это имеет значение!
Мастер посмеивается, низкий звук вытягивает из памяти Доктора образы предыдущих регенераций.
- Потому что мы одной крови? О, как фанатично с твоей стороны, Доктор. - Он гладит Доктора рукой по рубашке. Прикосновение... Прикосновение значит больше, чем Доктор хочет признать. Он старается не реагировать, когда Мастер продолжает говорить. - Если дело только в этом, ты мог бы создать других! Твои гены и мои, смешать, подкорректировать, перекрутить слегка, немного магии Лазаруса и, возможно, даже чуть-чуть человеческой ДНК для фрагментов, общих с Повелителями. Легко. Мы могли бы выращивать их на полях лумов - целые акры новых Повелителей Времени. Ты никогда больше не будешь один. Подумай об этом, Доктор.
Доктор молчит. Он уже думал об этом несколько месяцев назад на Вэлианте и старался не думать об этом снова. Если они попытаются это сделать, как-то, каким-то образом, Мастер все испортит. Подчинит новых Повелителей Времени своей воле, скорее всего. И, в конце концов, из сочетания их генов вряд ли выйдет стабильное новое поколение.
Он обнимает Мастера и прижимается щекой к его коротким волосам, вдыхая запах земного шампуня.
- Мы могли бы вернуться назад во времени, основать новый Галлифрей, - продолжает Мастер напряженным голосом. - О, разве ты не видишь, Доктор? Я уверен, что вдвоем мы могли бы создать Око Гармонии. Мы были лучшими умами нашего поколения, в конце концов. Ты мог бы стать новым Омегой, а я, конечно, был бы Рассилоном.
- И кто теперь наивный мечтатель? – спрашивает Доктор, по-прежнему стараясь не воображать себе то, что предлагает Мастер, что становится все проще, поскольку его мысли уже слишком, о, слишком заняты руками Мастера в перчатках, которые, кажется, нашли свой путь под рубашку Доктора.
- По крайней мере, нам не будет скучно. Почему бы не попробовать? Ты столько болтаешь о нашем потерянном мире. Что тебе мешает исправить все свои ошибки, Дадли Справедливый*?
- Далеки... – начинает Доктор, непроизвольно закрывая глаза, когда руки Мастера гладят и сжимают его.
- Что, думаешь, что только потому, что мы вернемся в прошлое и создадим новую расу Повелителей Времени, они создадут новый Скаро тоже? - Мастер задумчиво надувает губы. - Ты, кажется, до смешного помешался на своем геноциде, но подумай только! Если рядом не будет Повелителей Времени, чтобы остановить их, когда они решат сделать это... Ну, тогда боже храни Вселенную, а, Доктор? Ба-бах! Время уничтожать.
Что-то... что-то есть в том, что говорит Мастер, и Доктор знает, что не может позволить себе игнорировать это, что он должен продумать это, выудить правду из манипуляций Мастера. Но...
– Обязательно обсуждать это прямо сейчас?
Мастер посмеивается, пробегая пальцами по соскам Доктора, сжимая и пощипывая их.
– Не терпится? Весь возбужден и разгорячен от одной мысли, что можешь заняться этим с другим Повелителем Времени? Это почти очаровательно. - Он складывает губы трубочкой. – Даже мило. Думаешь, кто-нибудь из твоих людишек догадывался, почему ты не играешь в их сексуальные игры?
- Кто тебе это сказал? – бездумно отвечает Доктор. Он наклоняется, чтобы поцеловать пухлый рот, но Мастер откидывает голову назад ровно настолько, чтобы избежать поцелуя.
- Значит, ты трахал их? Ну что ж, ладно, ладно. - Мастер прекращает свои приставания и хватает Доктора за руку, утягивая его за собой вниз, на разбросанную одежду, и садится, скрестив ноги. Он упирается локтями в колени и подбородком на руки и адресует Доктору сверхзаинтересованный взгляд. - Я хочу знать все подробности. Все грязные, потные, липкие, мерзкие межвидовые подробности. Давай, извращенец, расскажи мне все.
Доктор смотрит на него, не в состоянии побороть возникающее на лице выражение испуга.
- Нет! Категорически, черт возьми, нет!
Мастер делает круглые глаза.
- Я думал, ты хочешь секса со мной? Ты же не сможешь ничего скрыть от меня через связь.
- Это совсем не то, что сидеть здесь и вслух делиться непристойными секретами ради твоего удовольствия. - Доктор вздыхает. – Как бы то ни было, мне не так много есть о чем рассказывать. Некоторые из моих регенераций были более... гибкими, чем другие, но, в конце концов, в этом действительно нет смысла, верно? Они не могут даже... Совсем не то. - Он сидит, уставившись в одну точку за ухом Мастера, и надеется, что освещение достаточно тусклое, чтобы скрыть его вспыхнувшие щеки, и что барьеры, выстроенные им вокруг некоторых не столь еще старых воспоминаний, не рухнут.
- Потому что твоим жалким человечкам не хватает церебральных цепей, которые позволили бы им по-настоящему слиться с тобой? О, Доктор, это однозначно преимущество людей, а не ограниченность.
- Ага! - Доктор указывает на Мастера. - Вот. Вот оно. Вот почему лаешь, но не кусаешь!
Поколебавшись, Мастер задумчиво кивает.
- Ты думаешь, я попытаюсь избежать секса, потому что не хочу тебя в своей голове. Да уж, в случае Повелителей Времени от секса больше проблем, чем удовольствия. Вся эта многозначительная неестественная чушь, характерная для нашей расы. - Его голос и поза источают отвращение. - Машины сделали физический контакт ненужным для размножения, поэтому вместо того чтобы сказать «Ура! Теперь мы можем действительно повеселиться!», они даже секс превратили в церемонию в шести актах помпезных ритуалов. Надеюсь, ты не ждешь, что я буду следовать обычаям.
- Я тоже никогда не был их приверженцем, - признается Доктор.
- Я помню, - говорит Мастер с хитрой улыбкой, отчего Доктору еще сильнее хочется его поцеловать.
- Что еще ты помнишь? – спрашивает он, улыбаясь.
Мастер фыркает.
- И никаких романтических воспоминаний от меня ты тоже не дождешься. В самом деле, Доктор, ты безнадежен. Я просто хочу раздеться и заняться тяжким трудом, чтобы развеять скуку. Если ты не можешь сделать мне такое одолжение, заставь свою хваленую машину доставить нас туда, где с этим справится кто-то или что-то еще.
Доктор смотрит, как Мастер нервически дергает серебряный обруч, кажется, не замечая, что делает. В этой штуке нет ничего физически неудобного, как бы Мастеру не нравилось утверждать обратное, ошейник тонкий, гладкий и свободный. Очень хорошо сделанная вещица, конечно, Мастер должен гордиться своей работой. Тем не менее, Доктору часто мерещится, что он натирает кожу.
Иногда его беспокоит, не удерживает ли ошейник Мастера в своей собственной голове с его мучительными барабанами и не позволяет ему снять напряжение. Конечно, некоторые безумные вспышки гнева наводят на мысль. Иногда Доктор жалеет о том, что не оставил эту штуку там, где нашел ее в ТАРДИС Мастера. Впрочем, если бы оставил, Мастер был бы давно уже не здесь, а совершал бы где-нибудь многочисленные зверства, в порядке пикировки, несомненно, и обвиняя в них Доктора.
Стараясь говорить мягко, Доктор спрашивает:
- Это поможет заглушить барабаны?
Мастер усмехается.
- Секс? Полагаю, это зависит от того, насколько хорошо ты справишься.
- Я? - Он посылает Мастеру недоверчивый взгляд. – О, перестань, это не совсем справедливо. Я вообще-то не эксперт.
Мастер фыркает.
- Доктор всего, черт подери.
- Ну, если ты настаиваешь.
Это вызывает у Мастера взрыв смеха, после чего он твердо качает головой.
- Ни за что.
Доктор кивает. Он не ожидал, что Мастер изменился, независимо от того, насколько другой иногда кажется эта регенерация.
- И все-таки мне, наверное, не стоит этого делать. Это не совсем этично - заниматься сексом с, э… политзаключенным.
- Вот, значит, кто я? Пустые слова, как обычно, Доктор. И в любом случае - кто теперь пытается увильнуть от дела? - Мастер порывается подняться, и Доктор, не задумываясь, хватает его за руку, чтобы остановить.
- Не пытаюсь. Правда. Я хочу этого. Просто так легко придумать причины, почему секс с тобой очень плохая идея. Но я хочу. Я очень, очень хочу. - Он старается, чтобы в его словах хоть немного отразилось, насколько отчаянно ему необходим Мастер. Не обязательно секс, но человек, Повелитель Времени, его противоположность и единственный, кто ему равен. Его последний оставшийся шанс.
И это прекрасная возможность для Мастера воскликнуть «чушь!» и сбежать, оставив Доктора разочарованным и несчастным, но вместо этого Мастер просто опускается на пол и спрашивает:
- Боишься, что я половым путем заражу тебя вирусом зла?
- Не заразишь, - произносит Доктор тихо, придвигаясь ближе к Мастеру. Часть его думает, что он творит, но остальной все равно. Нет, не так. Остальная часть кричит внутри: «Хватай его немедленно, прежде чем он снова попытается уйти!» У Доктора внутри зияющая пропасть со времен Войны, и он просто не может больше справляться с ней в одиночку.
Он садится так близко, как только может, обхватывает Мастера сзади за шею и яростно целует его.
Несколько мгновений Мастер борется с ним, пытаясь отстраниться, а затем Доктор чувствует сильную руку на собственной шее и язык, жестко проникающий ему в рот. О да. Хорошо. Нет. Нет-нет-нет, это плохо, не так ли? Мастер на вкус как клубничное варенье. Ладно, это просто нелепо и, вероятно, не имеет значения. Перед ним извивается настоящий живой Повелитель Времени, пытающийся уложить его на спину, и единственная причина, по которой Доктор сопротивляется, что так он может ощущать силу Мастера гораздо дольше.
И хлебный нож уже не хлебный нож вовсе, это гироскоп или целая солнечная система: кружит, увлекает, подталкивает в восхитительно несовершенном равновесии, и он знает, чего хочет сейчас. О да, отлично знает.
Доктор протягивает руку к лицу Мастера, прижимая пальцы к его виску, но попытка связи обрывается, словно перед ним захлопывается тяжелая свинцовая дверь. Мастер обрывает поцелуй и рычит:
- Еще рано. Я решаю, когда, не ты.
И Доктор не спорит с ним, опуская руку. Справедливо позволить Мастеру контролировать хотя бы это, раз Доктор отобрал у него все остальное.
Он позволяет себе расслабиться на потрепанной шубе и стонет в рот Мастера, тогда как его собственный заполнен сильным извивающимся языком, такое же сильное извивающиеся тело придавливает его сверху. Через некоторое время Доктор уже подумывает, придется ли подключать вторую дыхательную систему, но Мастер отстраняется первым.
Он держит лицо Доктора в своих руках, затянутых в перчатки, и смотрит на него сверху вниз, задыхаясь, произносит:
- Ты целуешься, как человек.
- Ты тоже.
- Знаю. Хорошо, правда?
- Очень. Еще.
И они продолжают. Доктор пытается расстегнуть рубашку Мастера, но, когда Мастер просто разрывает на нем его собственную - пуговицы разлетаются во все стороны - Доктор сдается и делает то же самое. Вскоре они оба обнажены по пояс. Впрочем, на Докторе каким-то образом остается галстук, но и только. Кожа к коже, невероятно. Он чувствует, как между ними нарастает напряжение, как статическое электричество перед бурей.
Мастер обрушивается на него, вжимается между ног Доктора, и Доктор отчаянно выгибается вверх. Движения такие животные, такие, такие... человеческие. И этого мало. Всегда было мало. Ему нужно то, что только Мастер может ему дать. Он предает сейчас многих людей, которые ему дороги, и это больше, чем он заслужил, но он сможет принять все... если ему предложат.
Он прерывает поцелуй, чтобы попросить:
- Пожалуйста. Пожалуйста, Мастер.
Мастер улыбается, приподнимаясь на руках над Доктором. Он сейчас полностью в образе злого диктатора, и в эту минуту Доктор не уверен, что когда-нибудь прежде чувствовал себя настолько уязвимым. Все, что Мастер сделал с ним за прошедшие годы, все преступления Мастера, которым он вынужден был стать свидетелем, и все же только сейчас он по-настоящему боится сломаться? Он начинает понимать, насколько большие проблемы ему светят.
И Мастер тоже это знает, это в его глазах. Доктор вздрагивает.
- Пожалуйста, - шепчет он. «Пожалуйста, не надо».
- Еще рано, - снова бормочет Мастер, и Доктор не может сказать, на какую просьбу он отвечает.
Вдруг возмущенный собственной покорностью, Доктор вскидывается, перекатывается, оказавшись сверху, раздвигая ноги Мастера своими, но это вызывает у Мастера только смех.
- Перестань, - хмурится Доктор.
- Нет. – Ухмылка Мастера самодовольная и сочится уверенностью. - Ты не можешь контролировать это. Не можешь контролировать меня. Ты оседлал дикую лошадку, Доктор. О да, и это порочный ублюдок, который ненавидит тебя за одну только мысль, что ты можешь приручить ее. Это лишь вопрос времени, когда ты упадешь на камни и превратишься в паштет de Seigneur du Temps !
Доктор стискивает зубы, его ноздри трепещут. Он в ярости и напуган, и совершенно не понимает, какая эмоция откуда. Он обхватывает голову Мастера ладонями и выплевывает «Заткнись», а затем целует, стараясь ранить нежную плоть. Он чувствует вкус крови почти сразу, но, может быть, это и его собственная.
Внезапно он снова оказывается перевернутым на спину и получает тяжелый удар между сердец. Мастер борется с ним, говорит: «Я предупреждал», и начинает стягивать с Доктора брюки. Доктор позволяет ему, но как только он оказывается обнаженным, хватает Мастера и опрокидывает его на пол.
На этот раз удар приходится в челюсть, достаточно болезненный, и прежде чем он успевает придти в себя, он уже лежит на животе, стараясь не подавиться старым мехом, тяжесть Мастера давит на него.
- Знаешь, - говорит Доктор с напряжением в голосе. - Я понимаю, что это было давно, но это не то, каким, как я помню, должен быть секс.
- Не беспокойся, - говорит Мастер зло и очень близко к уху Доктора. - Таким секс будет. Только таким ты его получишь, и ты его получишь — если только не воспользуешься ошейником. У тебя здесь только один выбор, Доктор: воспользоваться им или нет. – Затянутые в кожу пальцы зарываются в его волосы и тянут. - Так что же ответит наш бравый участник? Вынужден поторопить тебя...
- Сделай это. - Что еще он может сказать?
- Это твой окончательный ответ?
- Не вытягивай его из меня, Мастер.
Хмыканье раздается у самого уха:
- Я скорее собирался втолкнуть.
- Всухую? О, прекрасно, это будет весело.
- Ты это заслужил. – Над ним происходит движение, вес смещается. - К счастью для тебя, я случайно обнаружил одну интересную вещицу под названием «Смазка 'Плод Страсти'» в одной из ванных комнат. Не могу представить, для чего она тебе понадобилась.
- Это Джека. – На удивление осторожные руки раздвигают его бедра.
- О, конечно. Чье же еще. Довольно много использовано, я смотрю.
- Не имею к этому никакого отношения, - Доктор сдерживает стон, когда холодный, скользкий, обтянутый кожей палец вталкивается между ягодицами. - Значит, ты просто случайно подобрал ее, Мастер, решив, что она может пригодиться? Ох. О, ааа… Это, о...
- Никаких «может», Доктор. - Мастер двигает пальцем туда и обратно. - Ты всегда так услужливо бросался очертя голову в мои ловушки. Я должен поблагодарить тебя за это. В самом деле.
- Ловушка? - спрашивает Доктор слабо, он не уверен, что действительно хочет знать.
- Сказал же, подожди и увидишь. Будет весело. - Голос Мастера понижается почти до рыка, когда он добавляет: - Обещаю.
Палец исчезает, и после звука расстегивающейся молнии тяжесть возвращается на спину. Это происходит на самом деле? Мастер заманил его в какую-то иллюзию? О, в задницу все это. Буквально. Мастер входит в него. Давление проникает внутрь, обжигает, и где-то глубоко внутри него начинает разгораться странная радость - он не испытывал такого девять регенераций, но прошлое эхом отзывается вокруг него, как зеркальная мозаика.
Нет, это не похоже на какую-либо известную Доктору иллюзию, а он видел их великое множество. Конечно, качественная иллюзия предполагает жаждущего пленника, а Доктор чертовски жаждет. Так давно. Так давно было пусто внутри. И да, он знает, Мастер только что признался в том, что это ловушка. Он просто не уверен, что его это волнует.
- Мастер? – начинает он, пытаясь показать свое желание.
- Тебе хорошо?
- Да. Да, не останавливайся.
- И не мечтай.
- Нужно больше.
- Еще рано. Наберись терпения.
- Ха! - Терпения? Доктор приподнимается Мастеру навстречу. - Мастер, мне нужно…
- Я сказал, не сейчас! - Мастер подчеркивает свои слова жесткими болезненными толчками, и Доктор тут же затыкается, снова пытаясь понять, что, во имя Галлифрея потерянного, он делает.
Возможно, Мастер вовсе не намерен инициировать связь. Это и есть ловушка: заморочить Доктору голову и втянуть его в обычный человеческий секс. Он не понимает, что Доктор согласился бы в любом случае. Согласился бы почти на все, что сделало бы их ближе. И это неправильно, да? Очень, очень неправильно.
Доктору трудно думать. Он пытается понять, почему ему вообще нужно думать в этот момент, но не может сосредоточиться даже на этом. Как будто Мастер снова направляет на него лазерную отвертку, но на этот раз не состаривает, а наоборот, снимает с него прожитые века, возвращая в прошлое, туда, где у них все только начиналось.
Мастер над ним почти беззвучен. Его руки в перчатках упираются в плечи Доктора, придавливая его вниз, его толчки ритмичны и размеренны. Тоже вспоминает? Когда Доктор стонет от нарастающей боли, вспоминает ли Мастер мальчика, стонущего в его руках в багряной траве? О, Доктору нужна связь, необходима до крайности.
Это было так давно, очень, очень давно. Он хочет этого прямо сейчас, вечное «сейчас» горизонта событий, без начала, без конца, единственный вечно длящийся момент. Мастер внутри него, он внутри Мастера, бьющийся в конвульсиях Ороборос в янтаре. И, ну и что с того, если это сладкая ловушка или просто потребность истосковавшегося тела? Он по-прежнему хочет, жаждет этого. Он будет умолять, он сделает все, что от него потребуется.
Он снова мысленно тянется к Мастеру, вглядываясь в его наглухо закрытые мысли, и пальцы, скользнув по плечам, забираются под узел его галстука, затягивают вплотную к горлу.
- Прекращай это или я уйду и оставлю тебя здесь прямо сейчас. Ты знаешь, я сделаю это.
Доктор останавливается. Роняет голову, когда галстук снова ослабевает.
- Теперь, - говорит Мастер победным тоном. - Мы... как следует... поболтаем.
- Чт... Что?
- Болтовня, беседа, tête a tête . Неплохо для начала, должен сказать.
Как Мастер может говорить так спокойно, врываясь в него? Только неестественно отрывистые реплики выдают, что он делает.
- О чем? - спрашивает Доктор неровно, прежде чем зарыться лицом в мех.
- О тебе и о том... что, по-твоему, ты здесь делаешь... - Мастер перестает двигаться, и Доктор разочарованно стонет. - Нет, серьезно, Доктор, что, по-твоему, ты делаешь? Я имею в виду, давай разберемся. Ты лежишь на полу своей старой доброй ТАРДИС, совершенно голый с членом твоего бессмертного врага внутри... и тебе это нравится?
- Это обязательно анализировать? – спрашивает Доктор, в его голосе звучат высокие панические нотки.
- Как думаешь, что сказали бы твои драгоценные люди, если бы увидели тебя?
- Джек бы, вероятно, одобрил.
- Да уж, - посмеивается Мастер. - А как же девочки? Все твои хорошенькие девочки, отмечающие твой след в истории, как цепочка маргариток. Что бы они подумали? Как насчет всего остального твоего любимого человечества? «Доктор, о, Доктор», - молились они, заряжая тебя, как тощий генератор Ван де Граафа, своей верой в тебя. Что бы они сказали, если бы увидели своего спасителя вот так?
- Они не помнят меня. - Доктор закрывает глаза, когда Мастер снова начинает двигаться, быстро и очень жестко, и снова внезапно останавливается.
- О, не обманывай себя, - на этот раз близко к уху Доктора. - Они все прекрасно помнят.
- Нет. Ты ошибаешься. Человечество полностью лишено нашей способности чувствовать время. Они ничего не помнят о парадоксе. Для них это никогда не происходило. Ничего не было.
- О, возможно, не в их столь ограниченном сознании, но воспоминания сохраняются в темных углах ночных кошмаров, преследующие тени de-ja-vu. - Мастер с наслаждением произносит каждый слог французского слова. - Может быть, они увидят серебристый футбольный мяч и не смогут понять, почему кричат, благослови их боже. Может быть, они будут постоянно чувствовать, что забыли что-то важное, что им совершенно необходимо сделать. О, и японцы, нельзя забывать о них. Как нация они впадут в глубокую депрессию, потому что какая-то их жизненно важная часть знает, что они все на самом деле мертвы.
- Перестань. Это не правда.
Мастер улыбается.
- Ты всегда считал, что я недооцениваю их. О да, Доктор. Это правда. Воспоминания там, чуть глубже сознательной памяти. Они никогда не смогут добраться до них, но они никогда не смогут по-настоящему забыть. Просто вся жизнь будет казаться им чуть менее реальной. И вот, пожалуйста, их новоявленного Христа трахает в задницу сам Дьявол. Забавно, правда?
- Перестань. Это не игра. Или, если так, то я в нее больше не играю. Свали с меня. - Он пытается сбросить с себя Мастера, но затем его виска касается палец. Нет, два пальца. Два пальца без перчаток, и ох...
Объединение грубо в своей внезапности. Голову Доктора вдруг переполняет присутствие Мастера. Нет времени подготовиться, защитить то, что он не хочет показывать, Мастер просто там. Это самое восхитительное, что чувствовал Доктор в любой из регенераций. Он не один. Он действительно не один.
- Рассилонов жезл, как все плохо, - слышит он слова Мастера, то ли вслух, то ли в своей голове. - Мой бедный Доктор. Что делать герою Вселенной, когда единственный, кого он может любить - это, ну… я? Не то чтобы я не понимаю привлекательности, но какова ирония, Доктор. О, ты должен оценить иронию.
Доктор толкается обратно по связи, чтобы убедиться — соединение не будет односторонним. Он удивлен, когда не встречает вообще никакого сопротивления. Разум Мастера широко распахнут.
Поначалу Доктору кажется, что он снова входит в гардеробную, его встречает грохочущий ритм, но это, конечно, не рок-музыка. Это барабанная дробь. И вот так все время? Его бедный Мастер.
Он слышит, как Мастер хмыкает над ним, чувствует, как он снова начинает двигаться внутри, но ощущения остаются где-то далеко. Все, что заботит Доктора - это ментальная связь, и именно Доктор двигается там, соединяя их мысли, разделяя большую часть себя. Он смешивает их, почти теряя себя в блаженстве. О, да, ему это так необходимо...
Он слышит, как кто-то задыхается. Скорее всего, он, но Доктор точно не знает. Он вливается в Мастера, как сливки в кофе, как спиральные рукава большой галактики. Не один. Он больше не один, черт возьми, и это... потрясающе.
- Ни один из нас, - мрачно бормочет Мастер, Доктор почти уверен, что вслух. Мысли Мастера мрачные, как и его слова, но это мрак космоса, усеянный сверкающей крошкой звезд. Они пульсируют, как рождественские огни, в одном ритме, который пронизывает всего Мастера, а теперь наполняет и Доктора. Он наполнен до краев, каждая трещинка отыскана и заполнена Мастером, его внутренней сутью.
В самом центре сознания Мастера столько воспоминаний о Докторе. Странно, но Доктор не ожидал этого. Они так часто сталкивались на протяжении веков. И, похоже, каждое воспоминание отмечено странной сексуальностью, их юношеская страсть, превратившаяся в отстраненный поединок воль, борьбу добра и зла, но по-прежнему приводящая Мастера в возбуждение. Да и не только Мастера. Доктор, например, вспоминает мощный эротизм, исходивший от клыкастого Мастера, повалившего его на камни и обглоданные кости.
Мастер смеется, долго и громко, и звук разносится эхом в ушах и голове Доктора.
- О, Доктор, мой милый Доктор, как мы определяем друг друга.
Доктор чувствует, как складывается и нарастает физическое удовольствие Мастера, и он инстинктивно соединяет его со своим собственным, как он привык это делать всегда, создавая обратную связь. Они чувствуют растущее наслаждение, в каждом эхом откликается наслаждение другого, как отражение, отражающее отражение, отражающее отражение, бесконечно и всепоглощающе. Мастер чувствует жар врывающегося члена в себе, а Доктор чувствует, как проникает в извивающееся тело. Вздохи и всхлипы - теперь они исходят от них обоих.
И барабаны, бесконечные барабаны, становятся все громче и громче, быстрее и быстрее, но всегда в одном и том же ритме, и это биение их сердец, пульса в их жилах. Это ритм Вселенной, самого времени, и призыв: Давай! Сделай это! Борись, трахайся, охоться, пируй, кричи, люби, смейся, и, прежде всего, живи! Почему Мастер слышит в нем только призыв к войне?
Доктор пытается показать ему, сплетает их еще теснее, чтобы Мастер увидел, но Мастер отстраняется, рычит, направляя их связанное внимание куда-то еще. Видимо, куда угодно еще. Сжалившись, Доктор распахивает образы их общей молодости, позволяет им снова испытать то, кем они оба когда-то были.
И в этих почти невинных воспоминаниях они могут перестать бороться друг с другом, хотя бы на мгновение, и позволить связи укачивать их, когда удовольствие становится почти болезненным.
Мастер двигается над ним - отчаянно, потеряв весь ритм и контроль, задыхаясь, как животное, пальцы левой руки, все еще в перчатке, затягивают галстук на шее Доктора. Но внутри их объединенного сознания именно Доктор ведет их, сплетая вместе струны их мыслей и чувств, все туже и туже, все сильнее и интенсивнее, пока все границы между ними не исчезают, и они превращаются в один пылающий, сокращающийся пульсар в мягком черном пространстве космоса.
- Доктор... - шепот заполняет тишину после взрыва.
Прежде чем потерять сознание, Доктор успевает понять, что барабанная дробь, звучащая намного спокойнее теперь - гораздо больше, чем просто шум, и даже больше, чем зов Вселенной. Каждый импульс становится ступенькой, ведущей в глубины сознания Мастера, так далеко, что он не уверен, что даже Мастер знает об их существовании. Доктор начинает идти туда, но темнота набрасывается на него внезапно, словно грабитель, и он проваливается за горизонт событий во что-то иное.

* * *

Доктор приходит в себя, кашляя и отплевываясь.
Его рот словно забит шерстью... может быть, потому что так и есть. О, черт! Это не хорошо, не так ли? У него возникает чувство, что на него обрушился целый град камней. Садясь, он оглядывается вокруг, морщась от боли в заднице. Никаких признаков Мастера. Потянувшись мысленно, он ощущает другого Повелителя Времени где-то наверху в ТАРДИС. Что ж, они оба все еще живы. Это уже что-то.
Вздыхая, морщась снова - на этот раз от боли в горле - он поворачивается на руках и коленях, чтобы найти свою одежду. Если его довольно смутные воспоминания не лгут, ему потребуется новая рубашка. Его правая рука задевает что-то холодное. Он смотрит вниз и вдруг обнаруживает, что не может дышать.
Это ошейник Мастера.
Это... невозможно. Невозможно! Только его мысленная команда может расстегнуть этот ошейник, и он бы чертовски хорошо запомнил, если бы... О, нет. Их связанные мысли объединились... Мысли Мастера и его были как одно целое. О, насколько же он глуп! Ограниченная технология ошейника не смогла бы различить... и есть, по крайней мере, маленькая, крохотная возможность, что ТАРДИС тоже не сможет!
О, нет. Нет, нет-нет-нет-нет...
Он вваливается с лестницы в комнату управления, все еще пытаясь влезть в брюки, ошейник болтается на его запястье, как слишком большой браслет. Мастер вальяжно сидит в капитанском кресле, безукоризненно одетый, вытянув и скрестив ноги на панели, вертя в затянутых в перчатки руках звуковую отвертку Доктора. Возле кресла стоит небольшой контейнер с отсеченной рукой Доктора.
Все в комнате выглядит подозрительно нормально - кроме Мастера, конечно. Застегнув ширинку, Доктор игнорирует радостную приветственную улыбку, выхватывает обратно свою отвертку и направляется к навигационным приборам.
- Что мы здесь делаем? - спрашивает он тупо, глядя на то, что они сообщают.
- О, ну что ты, Доктор, - говорит Мастер, подтягивает к себе ноги и встает. - Мне действительно нужно объяснять значение системы Кастерборус?


________________________________________________________________

* Дадли Справедливый (Dudley Do-Right) – американский комедийный фильм 1999

@темы: Doctor Who/Torchwood, мастер/доктор, фики

---

“Дневник Германна Вуста” (Бесславные Ублюдки), Ланда/Германн, Ланда/Хелльштром, R

Название: “Дневник Германна Вуста”
Автор: Fucking_Renegade
Фандом: Бесславные Ублюдки
Пейринг: Ханс Ланда/Германн, Ханс Ланда/Дитер Хелльштром
Рейтинг: R
Статус: в процессе
Саммари: Ежедневник в грязноватом бордовом переплёте. Карандашные записи неровным мелким почерком.
Дискламер: Все главные герои (даже Германн, хоть и чуть-чуть) принадлежат Тарантино.

17 ноября 1940, Париж

17 ноября 1940, Париж

В Париже сейчас солнечно и сравнительно тепло. Зима как будто отодвинулась на пару месяцев - ощущение этого невероятно бодрит меня. Со злорадством вспоминаю, каков серый слякотный Берлин в ноябре.
Париж... Сколько рассказов о нем я слышал (или скорее наслушался).
Слушал вполуха тетюшку Агату, находившую особую прелесть в сидении "за чашкой остывшего кофе в одном из кафе на бульваре, покуривая сигаретку и наблюдая за нарядными прохожими". Помню, в ее голосе непременно появлялись противные визгливые нотки каждый раз, когда она с театральным изумлением вопрашала, почему воскресная толпа парижан одевается в необычно праздничный черный цвет.
Со слабым интересом слушал я дядюшку Густава, чьи рассказы были предельно однообразны: "Заходишь в бар, а там три или четыре шикарные парижские дамы сидят за столиками, и непонятно - то ли со своими альфонсами, то ли любовниками, или просто племянниками из деревни!" После чего кривовато подмигивал мне. Да, наблюдательность дяди Густава забавляла только самого дядю Густава.
Снисходительно слушал восторженное щебетание их дочери Генриетты, своей легкомысленной двоюродной сестры, о том, как сбылась ее давняя мечта (ранним утром распахнуть двери балкона со звонким криком "Я в Париже!").
Ни о чем подобном, естественно, сам я никогда не мечтал. Мне просто хотелось уехать. Не знаю, должно быть, это звучит странно, но мне постоянно хочется куда-то ехать - все равно куда, лишь бы находиться в движении, не сидеть на месте. Вот такая потребность. И, конечно же, удовлетворить ее, будучи безликим солдатом, каких тысячи, было практически невозможно без должных амбиций и талантов (которыми я, увы, не обладаю). У таких одна дорога - на фронт, а там уже как повезет.
Но вопреки здравому смыслу я здесь, в Париже... и не могу сказать, что влюбился в этот город. Совсем не таким он мне представлялся по описанию родственников матери. Где запруженные машинами бульвары? Торговцы, спорящие за каждый сантиметр проезда, загораживающие дорогу своими тележками, ручными повозками, фургонами? Многолюдные желтые от дыма бистро? Букинистические лавочки с приветливыми стариками-продавцами? Лук, кабачки, апельсины, яблоки, картошка, цветная капуста, громоздящиеся на тротуаре и на проезжей части перед широкими жестяными навесами?
Ничего подобного. Да и чего тут удивляться. Город тих и тревожен. Длинные кривые улицы пусты (за исключением местных жителей и марширующих или праздно болтающихся солдат в немецкой форме). Пришвартованные баржи стоят вдоль набережных - по вечерам первое время (тогда, в самом начале, когда у меня еще было понятие о "свободном времени") я подолгу смотрел на них. Днем в глаза в первую очередь бросаются поблескивающие на тротуарах отбросы, гнилая ботва, выброшенные цветы, фрукты, овощи.
Следующее, что замечаешь - прохожие прячут от тебя глаза и торопятся прочь, как вспугнутые мыши.
То и дело на улицах слышишь "Хайль Гитлер" и "Зиг хайль". Чувствуешь себя как дома. Чувствуешь гордость. Да, в этом я не хуже и не лучше других немцев - я горжусь своей страной, хоть и отчаянно стремился ее покинуть.
Кстати, переезд во Францию (ехали на поезде) можно было назвать даже весёлым. Немного дипломатичного дружелюбия и бутылка хереса, припасенная мною как раз для такого случая, помогли быстро найти общий язык с суровыми на вид солдатами полковника. Всю дорогу играли в карты и разговаривали. Говорили, правда, по большей части они, а я слушал. В принципе болтали о всякой ерунде: о грядущих ночных кутежах, француженках и, как водится, о немецком кино (без него ни один разговор не проходит, теперь, когда министр Геббельс всерьез взялся за дело).
Потом, когда веселье пошло на убыль, заговорили о работе, которая ожидала нас по прибытии, о планах, об обязанностях, о поручении полковника (они называли это "миссией", с чем я, не задумываясь, согласился). И в какой-то момент разговор зашёл про Курта (так звали того радиста, моего предшественника). Признаться, меня заинтересовала и обеспокоила эта непонятная история ещё после инструктажа штурмбаннфюрера Хелльштрома (так ненавязчиво, как будто вскользь, он обронил ту фразу о бесследно пропавшем подчиненном). Но вскоре я понял, что солдаты меня просто-напросто дурачат и подкалывают. В самом деле, поднабравшись, они стали нести полную околесицу: радист якобы сбежал с русской разведчицей, которая ко всему прочему была обрюхачена одним проезжим американским журналистом. Цирк да и только! Или вот выдумка и того хуже: он дескать утопился в пруду, не выдержав непосильной работы и изощренных издевательств полковника Ланды (надо сказать, в компанейских разговорах отношение солдат к штандартенфюреру выражалось в злых, но суеверных выражениях). Штерн, странный задумчивый парень с тяжелым взглядом, молчавший долгое время, вдруг подал голос. Говорит на полном серьезе: "Он узнал то, чего ему не следовало знать". Повисла тишина, недоумевали все, а я больше остальных. Я вообще, откровенно говоря, испугался и ждал продолжения, но Штерн вдруг расхохотался, вслед за ним рассмеялись и остальные. Короче, восприняли это как еще одну своеобразную шутку. И все же я решил быть настороже и при возможности поговорить с этим Штерном с глазу на глаз на случай, если он действительно в курсе произошедшего. Правда, пока такой возможности мне не представилось.
Позже ночью Томас притащил из ресторана огромную бутылку шампанского (2,5 литра, никак не меньше, позже я узнал, что во Франции это зовется "магнум") и солдаты снова разошлись, вели себя очень буйно. Хотя что-то подсказывает мне, что в офицерском вагоне не хуже проводили время. Трудно представить, чем еще можно заниматься ночью в поезде, кроме как пить, курить и играть в карты. Один из наших еще вначале сходил узнать, не будет ли каких указаний от начальства, но вернулся ни с чем: у штандартенфюрера и Хелльштрома оказалось заперто.
Так добрались мы до Парижа. Нас (теперь, когда я говорю "нас", я имею в виду солдат полковника) разместили на втором этаже в доме на улице Гренель, и хотя в нашем распоряжении весь этаж, уединения здесь не дождешься. Майор Хелльштром поселился в отеле Крийон на площади Согласия (там, на этой площади, постоянно дамочки подозрительные крутятся - своими глазами видел). А штандартенфюрер... штандартенфюрер Ланда мог бы жить на улице Бонапарта - по мне, так это было бы очень... символично, что ли. Но нет, полковник проявил еще большую неординарность и поселился в доме за городом. Позже это обернулось большой проблемой лично для меня.
Дело в том, что буквально за несколько дней мне было приказано изучить город, чтобы суметь доставить штандартенфюрера в любую нужную ему точку местности. Другими словами, я еще и выполняю обязанности водителя Ланды (именно что "выполняю обязанности", потому что официального назначения не было). К слову сказать, у полковника уже был личный водитель, специально выписанный Парижским отделением СД, только тот его отдал в распоряжение Хелльштрома - не знаю, почему, вряд ли вопрос в доверии... Как бы то ни было, второй водитель им все равно необходим - они же не всегда по делам вместе ездят.
Я вожу полковника, вечером из города, утром - в город. Два часа поездка занимает, туда и обратно для меня, чтобы вернуться на Гренель, - четыре. Это конечно большая честь для меня, и остальные пеняют, что я совсем зазнался. Но на самом деле, это ужасно. Сами посудите, сколько это времени отнимает. Особенно учитывая то, что полковник Ланда с майором довольно часто работают до самой ночи. Так что немудрено, что к концу второй недели версия с самоубийством радиста Курта мне перестала казаться такой уж фантастической. В принципе, я мог бы обходиться четырьмя часами сна ночью, но при условии, что днем не придется возить по городу одного из важнейших представителей фашистской Германии, а также работать с рацией все остальное время (что, между прочим, требует большой концентрации внимания). Я бы, честно признаться, не выдержал такого испытания (почему-то возникло такое чувство, что это именно испытание и именно для меня, если сравнить с другими солдатами, которые, можно сказать, вообще почти ничего не делают, а по ночам шляются по барам или буянят у себя). Если бы не эти поездки с полковником Ландой.
Утром, когда мы едем в город, он обычно молчалив и даже угрюм (а кому в шесть утра захочется болтать?), зато вечером, когда везу его обратно, он частенько что-нибудь рассказывает. Хотя и вопросов задает немало, что меня конечно тревожит. Многое я слышал о штандартенфюрере Ланде. Все правда, только свое скромное мнение у меня тоже сложилось: я считаю полковника человеком здравомыслящим, чего не могу сказать о молодом штурмбаннфюрере.


PS: Очень хочется съездить в Парижский зоопарк в Венсенском лесу. Хотя не думаю, что он будет лучше Берлинского...

@темы: бесславные ублюдки, фики

---

Доктор Кто, драбблы.

Для  имя розы в подарок на НГ с наилучшими пожеланиями!


Автор: Аноним (с кинк-феста)
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Доктор Кто
Пейринг: Мастер/Роза
Рейтинг: NC-17
Размер: драббл
Примечание перев.: скептичная Роза, Мастер-вселенский-подкаблучник-злодей... стеб. мне показалось похоже на РР/ММ.

Ролевая игра, злодейская.

- Мне тааак одиноко, - фальцетом протянул Мастер, сдвигая очки выше на переносицу. - Я одинооокий бог. - Он выскользнул из узких, в тонкую полоску брюк и помахал ресницами. Под брюками, как и надлежит злодейскому оверлорду, ничего не было. - Я пытался спасти сегодня планету котят, но мне не удалось, и они все погибли. Любишь меня?
Роза нахмурилась и отбарабанила пальцами по тумбочке.
- Ради всего святого, - вздохнула она. - Ты отнимаешь свое собственное время. Это бездарное злодейство не может даже подружку героя возбудить.
Он моргнул.
- Подожди-ка. - Он указал на очки и галстук, которые все еще были на нем. – Я думал, тебе понравилось…
- Понравилось, первые три раза. Но сейчас это просто... - Она замолчала, глубже вздыхая. – Это выглядит паршиво.
- Паршиво? - переспросил он, выгибая бровь. – Паршиво, как отнять конфету у ребенка паршиво? - Роза облизнула губы. Он зловеще усмехнулся. – Паршиво, как пинать ногами бродячих собак и старушек?
- Ммм, - протянула она.
- Паршиво, как торговать оружием? - Он опустился на кровать на колени перед ней, пробегая пальцами по ее бедрам. - Паршиво, как вторгаться в соседнюю Солнечную систему? - Ее колени раздвинулись, и его пальцы скользнула вверх к паху. - Может быть, скорее, как тот раз, когда я взял Гелицию с гранатой и пистолетом, искажающим мозговые волны. - Она замурлыкала, и он начал ласкать ее выше, скользя большим пальцем между складками вокруг клитора.
- Я… ах, думала о Париже, - сказала она. Он поднял глаза, отвлекаясь от своего занятия, и улыбнулся еще шире.
- Неужели? Затея с культом? - Она была влажной и дрожащей, он скользнул двумя пальцами глубоко внутрь и начал размеренный ритм. - Я удивлен, что ты вспомнила это… ты была связана большую часть времени.
- Даа… - согласилась она, выгибаясь под его рукой. – Именно эту часть.



Автор: Bitterfig
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Доктор Кто
Пейринг: Джек/Роза/Девятый
Рейтинг: PG
Размер: драббл
Примечание перев.: это было делом чести, так как Bitterfig - мой любимый мультифандомный автор. ей я обязана лучшими фиками по Бешеным Псам, единственным и неповторимым по От заката до рассвета, Бесславным Ублюдкам и проч. не поверила своим глазам, когда увидела, что она написала что-то по Доктору, а когда поверила - тут же кинулась переводить.

Дома во Вселенной.

Он познакомился с парочкой Тиресианцев, бабочкоподобных существ, способных менять и пол, и цвет по желанию. Это был, как говорится, удар ниже пояса, но спустя несколько часов Джек обнаружил, что все, что он действительно хотел, было вернуться в ТАРДИС, назад к Розе и Доктору.
Он нашел их среди гор техники с миллионов различных планет, из миллионов различных эпох. Роза спала, положив голову Доктору на грудь. Он не спал (Джек не был уверен, что Повелители Времени вообще спали), наблюдая за ней.
Джек многое повидал, испытал всякого рода ощущения, но тепло, которое он чувствовал, когда видел этих двоих, было чем-то новым, незнакомым. Ему даже не хотелось переспать с кем-нибудь из них (что ж, может быть, самую малость).
Они прекрасно подходили друг другу - отец и дочь, леди и ее рыцарь - но каким-то образом Джек тоже подходил им. Он чувствовал, что принадлежит им. Каким-то образом в вихре времени и пространстве они втроем вместе создали дом.

@темы: фики

---

Шипперский флэш-моб: Day 03.

Day 03 - A pairing that needs to happen now?

Гермиона/Струпьяр

Конец декабря, конечно, но вроде все еще актуально.
После просмотра ГП самое яркое впечатление от фильма оставил Главный Ебарь Егерь Струпьяр. Проперлась от него по полной программе. Такого персонажа шикарного вывели.
А фаны не теряются, они ему родимому самое дорогое всучают - Гермиону, то бишь. Чтобы он совсем в шоколаде был, красавчик.

+4

Я лично начала читать самый первый написанный фик Гермиона/Струпьяр на английском Scabior's Protection, но потеряла интерес, не дочитала.
И еще по мелочи драбблы и мини.
Поняла, что всерьез пейринг меня не интересует. Он хорош как идея.

Группа вконтакте, там в обсуждениях пишут, выкладывают, рекомендуют фики.

@темы: флэшмоб

---

Шипперский флэш-моб: Day 02.

Day 02 - What was your very first ship?

Питрик (Пит Вентц/Патрик Стамп из Fall Out Boy)

До этого был ГП-фандом, но там обошлось без шипперства как такового.
А вот в музыкальном РПС я сделала свои первые неуклюжие шаги, как автор и переводчик. Очень стремно, если не сказать стыдно, это вспоминать. Особенно если ты был шиппером самого сопливого, позорного среди "крутых воротил слэша", пейринга.

+7

Цитата того времени:
«Это явление настолько укоренившееся и масштабное, что в Википедии вы можете найти небольшую заметку на этот счёт. Начинается она так:
"Petrick - is a special relationship between Pete Wentz, FOB's bassist, and Patrick Stump, Fob's vocalist..." »

И пришла я, и наворотила. Первое, что я совершила, это в свои 14 лет перевела фик
Forget about Tomorrow в 26 глав.

Видела, что меня до сих пор на определенных ресурсах вспоминают как "великую Факин".
И до сих пор продолжаю натыкаться на собственные рассказы и переводы на каких-то злоебучих ресурсах, где они опубликованы без моего ведома и разрешения, и восхваляются какими-то педовками.
Не это ли, бля, слава?..

Стыд и срам дней минувших. Золотой 2007 год. Год Fall Out Boy, педоффского языка и эмо-мальчегов. Ничего не бечено, грамотность на уровне средней школы, класса коррекции:
Ten memories I wish I didn’t have - не мой перевод, но самый любимый.
At the End of the Day
What’s The Point of Playing Bass If Your Own Singer Doesn’t Even Care?
Sleep Sounds
Проснуться и обнаружить, что ты не тот, кто ты есть на самом деле
Знаешь, откуда я знаю, что ты гей?
Как Пит с Патриком поженились...

@музыка: Послушай Fall Out Boy и сдохни от счастья, которое ты проебал.

@темы: флэшмоб, RPS

---

Шипперский флэш-моб: Day 01.

Зарок на весь ф-моб: пейринги не повторять. Чтобы было на чем доломать мозг после сессии.
Размазывать по монитору свои мыслеформы о сакральных глубинах пейрингов и фандомов не буду. До меня уже все было размазано сказано. Я если только пару слов скажу о личном, и поделюсь чем-нибудь полезным: ссылками, реками, картинками, видео и тп.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Day 01 - What is your current favorite ship?

Доктор/Мастер
Каррентный любимый и вероятно останется им надолго.
Богатый простор (таки Вселенского Масштаба) для фантазии и для психиатра.

1. Видео из последних увиденных, буквально захватившее дух (хотя, казалось бы, что еще нового?):


2. Легендарные макси 10/Симм!Мастер, после которых долго не хотелось вообще ничего читать. Знающие люди знают, а не знающим пригодится (вот попался бы мне такой список в свое время - жизнь была бы намного легче):
Четвертый альт сезон
Пятый альт сезон
Помню, читать было интересно. но сейчас уже и не вспомню, что где происходило. все в голове перемешалось. не помню даже какой больше понравился. но одно бесспорно - чтиво увлекательное.
New Dawn Fades - взяла на перевод, какие еще могут быть комментарии?.. гениально и колоссально. очень хочу увидеть его целиком на русском (о господи, надеюсь, этот день когда-нибудь наступит).
His silent mind - очень крутой. джен, но стремление Доктора найти Мастера истинному слэшеру говорит о многом. очень достойное продолжение 4 сезона. (так захотелось, чтоб его экранизировали.....)
The Pandora Project - докторовская такая эпопея, эдвенчерос. поцелуй и дальнейший романс внезапен, и слэшеру приятен.
Alis grave nil - "Римляне периода упадка" (с) мимо такого не пройдешь. Каллигула!Мастер... о, это должно было быть написано, и написали таки! причем блестяще. более того, еще и перевод отличный.
Need - для знакомства с пейрингом фик исчерпывающий, если мне не изменяет память. прочла его первым. помог "въехать".
Like It’s 1999 - кроссовер с Human Traffic. это уже на любителя типа меня.

3. Из специфического.
Получила много новых впечатлений, когда открыла для себя регенерацию-во-время-секса-кинк:

(высокий рейтинг, тематическая картинка)

почитать: Regeneration!sex sickathon
(особенно, занятно было на лекциях читать, хах)

Плюс именно с этого пейринга я увлеклась мпрегом не на шутку.
правда, ничего кроме Game Theory (о котором ниже) язык не повернется порекомендовать.
слежу за фиком It's not the end , но особого восхищения он не вызывает, тем более там главная линия Доктор/Джек, как я поняла, и могу поспорить, с ХЭ. но посмотрим.
да, подозрительно много мпрег!Доктор/Джек. это меня расстраивает.

4. По авторам.
Если я хочу хорошие дарки, я иду к Versaphile. О, спасибо ей за великолепную неоднозначную Game Theory. С предвкушением готовлюсь познакомиться еще с двумя ее эпопеями.

Если я хочу хорошего pr00n'а, я иду к Snowgrouse. В этом она просто королева. А что за дивные мани-пики, которые разошлись по всему инету!

(один из любимых, не очень рейтингово)

.
Еще встретила у нее такое явление, как онлайн-порно-пьесы (ссылка на радостях потерялась). Очень здорово, очень хорошо. Пару лет назад, помнится, с marroniere так "баловались", когда планировали фик на 50 глав (извиняюсь за лирическое отступление).

5. Моё отдельное шипперство внутри шипперства - 11/Симм!Мастер:
I Rather Love the Tweed This Time - крэк, почтинедоперевела.
Against the Wall - обещала Галчу.
Silencing the Drums - очень нравится. то, что надо.
The new you - Доктор напивается, его посещает Мастер.
We meet again...

6. Рэндомное:
Fear of the dark - мини, Донна подбирает кольцо, флэшбэки в детские годы.
Passing notes - оригинальный формат, собираюсь перевести ко Дню Св. Валентина.
I shagged Madame de Pompadour with it and she said it was lovely! - тот самый крэк. сногсшибательный диалог!
Within Reach - Мастер существует, только когда на Докторе его кольцо. задумчиво.
Not a Game - тот же автор.
Domestication - sub!Master
Hourglass - Доктор/Мастер и Джек. опустошающий фик. люблю такие.
Shouting at the Sky - Мастер не исчез, Десятый не регенерировал. на заявку "их первый раз".

@темы: Doctor Who/Torchwood, флэшмоб, мастер/доктор

---

Доктор Кто: "Интерлюдия", Мастер/Эбигейл-Мастер, NC-17

Название: Интерлюдия
Автор: Edzel2
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Доктор Кто
Пейринг: Симм!Мастер/Эбигейл-Мастер
Рейтинг: NC-17
Жанр: missing scene (End of Time 2)
Ссылка на оригинал: edzel2.livejournal.com/37222.html#cutid1
От перев.: мой вклад в копилку культа Мастера-в-розовом-платье. обожаю этот фик - от и до, как я это себе представляю. плюс раскрыта тема расы Мастера и Доктор/Мастер на фоне.

Мастер держит бриллиант на свету и жадно впитывает вид и ощущение материальной связи с домом. Галлифрей... Он думал, что он давно пропал, сгорел до тла. Как же им это удалось? Единственное объяснение внезапного появления драгоценного камня заключается в том, что вся планета, должно быть, оказалась под временным замком, другого объяснения этому нет. Типично для Доктора открещиваться от чего-то, настолько решающего, как тотальный геноцид... трус! И безжалостный к тому же, заключить их родную планету под временной замок – это говорит о жестокости, которую Мастер до сих пор только подозревал в Докторе и никогда серьезно. Он знает, что событие под временным замком - это пытка, одна из наиболее отвратительных в своем роде - сам он более чем способен на такое и даже хуже, но Доктор... он, должно быть, был в отчаянии. Заставить любое живое существо переживать один и тот же промежуток времени - час, день, неделю, месяц, в конечном итоге, различие теряется - снова и снова на протяжении тысячелетий, это намного, намного безжалостнее, чем даже медленная, болезненная смерть. Это смерть рассудка. Посмотрите на меня... У людей есть странное убеждение, что человек, который знает, что он безумен, не может быть таковым; Мастер знает, что это не правда. В моменты более ясного сознания он знает, что его сводил с ума неустанный, многовековой барабанный бой, который сопровождал каждую минуту его жизни (а в последнее время, все чаще и чаще, даже его сны), и можно только представить, какой это, должно быть, ад для выживших Повелителей Времени заново переживать Временную Войну на протяжении вечности. Он хорошо помнит ужас, который испытал, когда Далеки захватили Крестовину. Вероятно, Доктор тоже видел, как это случилось, и выбрал геноцид взамен поражения. Он помнит шок, который ощутил, когда Доктор сознался в преступлении, и волнение от внезапного осознания - Доктор не лучше него, несмотря на все его ханжеские проповеди о помощи менее удачливым людям... двуличный ублюдок - как он смеет, как он смеет морализировать, когда совершил такое... Меряя тогда шагами залитую солнцем комнату, он был в ярости, весь жар от звука своего имени, произнесенного Доктором, был потушен шоком откровения. Если бы он знал тогда, что Доктор не только закончил войну, но и запер ее на временной замок... К счастью для Доктора, он не знал. Теперь он знает, и ярость практически заставляет его пошатнуться. Он сжимает пальцы вокруг бриллианта, когда понимает, что его шатает, и осознание этого с толчком вновь возвращает его в комнату, полную... ну, себя, его расы Мастера.
О, это выражение на лице Доктора!.. Оно было бесценным, и он чувствует себя чрезвычайно довольным этой маленькой победой.
Он думал, что дошел до точки, когда очнулся, буквально умирая от голода, и обнаружил себя связанным, как животное, жадным Нейсмитом. В минуты ясного сознания с момента своего воскрешения он признает, что "животное" - довольно точное описание того, чем он стал, благодаря ядовитому зелью Люси.
Но Мастер понимает жадность – она часто была полезным средством принуждения в его отношениях с другими людьми. Он понимает также и безумие (он провел большую часть жизни в своем собственном, в конце концов), и он видел больше, чем намек на него в глазах дочери Нейсмита, когда она медленно хлопала в ладоши и объявила его "великолепным".
И он великолепен, он признает это. Даже умирающий, доведенный до грани психического кризиса неистовой барабанной дробью, снами и надломанным существованием, он понимает, что его пленение было случайным, может быть, даже пророческим. И суметь использовать программное обеспечение Врат в своих целях, и поквитаться с Доктором... это было великолепно и, возможно, даже стоило всех страданий, через которые он прошел до этого.
А теперь... бриллиант представляет собой его последнюю надежду, - понимает он с чем-то вроде приближающейся паникой. Потому что Врата Бессмертия, как оптимистично назвал их Нейсмит, на самом деле вовсе не исцелили его - он все еще разваливается, все еще теряет энергию и поэтому все больше чувствует искушение бросить все, просто лечь и умереть ради пары мгновений тишины. Он устал бороться, бороться, только чтобы остаться в живых... в эти дни жизнь не так хороша, как могла быть.
Подстрекание Доктора на протяжении веков не казалось теперь таким удовлетворяющим или таким выгодным, как раньше, и бесплодным как месть, потому что Доктор никогда, никогда, кажется, "не понимает" - или, возможно, признает Мастер, предпочитает не понимать. Так похоже на него. Поэтому Доктору всегда как-то удается сохранить эту часть себя в тайне... так для чего же все это было, собственно?
Но Мастер упрям, и поэтому он продолжает придумывать все более грандиозные и, честно говоря, даже он признает это, чудаковатые планы, все что угодно, чтобы заставить Доктора обратить на него внимание, понять свою роль в том, чем стал Мастер. Но он никогда не делает этого, глупец... воспоминание о единственном разе, когда он, казалось бы, наконец, понял, изнуряет утомленный разум Мастера. Конечно, тогда было слишком поздно, черт возьми, когда кровь Мастера остывала на палубе Вэлианта под ними. Почему тебе всегда надо отрицать единственную правду о нас, Доктор?
- Мастер?.. - Он поднимает голову, пораженный осознанием того, что он сидит на корточках в комнате Врат, не выпуская из рук Лучезарную Звезду, и плачет, как ребенок. Он снова смотрит вниз, уязвленный, пытаясь прояснить свои мысли, и чувствует осторожное прикосновение руки на своем плече. Мастер медленно поднимает взгляд на свое лицо... лицо, выражающее эмоции, которые он тщательно запрятал уже очень давно, чтобы они не выдавали уязвимость, которую он не осмеливался никому открыть, и меньше всего тому единственному, кто никогда не должен узнать... и он понимает, что даже его раса Мастера не настолько совершенна, в конце концов. Они все его клоны, да, но в них все еще есть человеческие структуры, из которых они построены, он упустил несколько мелких элементов реконфигурации программного обеспечения Врат - сострадание. И хотя они не фазируют, появляясь и исчезая из реальности, как делает он каждый раз, когда часть его жизненных сил умирает, они все же голодны точно так же, как он. Но без его умения забирать жизненную силу у других, чтобы выжить, раса Мастера обречена на медленное голодание или каннибализм. И что с продолжением рода? Вся раса состоит из мужчин, естественно, без женщин они обречены на вымирание. Значит, это очередной провал, о котором Доктор будет злорадствовать - или возможность для Доктора насладиться бесстыдным актом честности. Но Доктор унизит его в своей ханжеской манере, заставит его почувствовать себя маленьким и жалким, будет смеяться над ним. А этого никогда не должно произойти...
- Мастер... пожалуйста, скажите мне, что с вами? - Эбигейл-Мастер помогает ему подняться на ноги, придерживая его, когда он немного пошатывается. Через мгновение, за которое он чувствует, что фазирует, и борется с желанием покормиться ничем не подозревающим клоном, Мастер закрывает глаза, открывая их, только когда чувствует, как холодные пальцы касаются его лица, мокрого от слез. Он обводит взглядом комнату, сердитый, оттого что его армия видела его таким уязвимым, и понимает, что они с Эбигейл-Мастером одни. Он поворачивается к двойнику, но его протест обрывается, когда Эбигейл-Мастер прижимает палец к его губам.
- Я отослал их всех прочь, Мастер. Думал, что вы не будете рады свидетелям. Я был не прав? - Его собственные глаза смотрят на него с таким беспокойством, что он снова начинает плакать.
- Нет, нет... Ты был прав. Спасибо. - Он снова пошатывается и прижимает кулаки к голове, наслаждаясь тем, как боль на короткое мгновение прогоняет звук барабанов.
- Что со мной? - шепчет он с яростью, имея в виду не свою физическую слабость, а эмоции, угрожающие подавить его.
- Вы устали, сэр... При всем моем уважении, вам необходимо отдохнуть, чтобы быть готовым к тому, что надвигается, - и Эбигейл-Мастер улыбается. Абсурдно, одно из его сердец подскакивает в груди, и Мастер чувствует мельчайшую вспышку боли в паху. Интересно... его голова кружится, и он пошатывается, держась за клона, помещение меркнет вокруг него. Он боролся со сном с момента своего воскрешения, опасаясь, что не сможет проснуться вновь. Седативные Нейсмита доказали ошибочность этой теории, но он все же не может расслабиться, не может поддаться уязвимости, которую принесет сон.
- Связь... - рычит он, поднимая в руке бриллиант. Он появляется и исчезает из фокуса. Эбигейл-Мастер протягивает руку и осторожно забирает его - у него даже нет сил сопротивляться, но выражение его лица, должно быть, выдало его страх.
- Другие могут позаботиться об этом, сэр... они знают, что делать.
- Конечно... усилить... - бормочет он, когда комната снова начинает исчезать, усталость, наконец, поглощает его. Он смутно осознает, что вернулись другие Мастера и что Эбигейл-Мастер передал бриллиант Нейсмиту-Мастеру. Не говоря ни слова, Нейсмит-Мастер берет драгоценный камень, и другие Мастера собираются вокруг него, переговариваясь тихо и благоговейно. Приносят дополнительное оборудование, и Мастер понимает, что проект находится в надежных руках, что его клоны точно знают, что нужно сделать, чтобы привести свой народ домой.
- Пойдемте, Мастер, - твердо говорит Эбигейл-Мастер и берет его за руку, поддерживая, и выводит его, спотыкающегося, из комнаты. Почти ослепший от усталости, он может только следовать за клоном, ведущим его по коридору и до небольшой лестницы на второй этаж - еще несколько шагов по другому коридору, и клон открывает темную деревянную дверь и тянет его внутрь.
Это спальня Эбигейл, понимает он смутно, когда его подводят к кровати с балдахином, занимающей почетное место в центре комнаты. Он пошатывается в ее сторону, падая лицом в невероятную мягкость, и теряет сознание.

* * *

Небо посветлело, когда Мастер в следующий раз приходит в себя, но веки, все еще тяжелые, не желают открываться. Сначала он в замешательстве - где он? Не на свалке, это точно, не привязан к этому варварскому приспособлению. Где бы он ни был, здесь мягко и ароматно, и невероятно уютно. Он чувствует медленную волну возбуждения и тусклое воспоминание об осторожном обращении, его одежда снята, и теплая, влажная ткань очищает его от грязи, накопленной за недели, проведенные в одной и той же потной, вонючей одежде... он вздрагивает и ждет, когда начнет фазировать. Не начинает, легкая дрожь, вот и все, и он, наконец, открывает глаза, чтобы увидеть комнату, которую не может узнать. Яркий солнечный свет перечерчивает потолок.
- Что?.. - Он хрипит, горло пересохло ото сна.
- Доброе утро, Мастер, - Эбигейл-Мастер появляется в поле зрения как по волшебству, и он моргает, когда клон помогает ему приподняться на нелепых мягких подушках за спиной. Как только он устроился, Эбигейл-Мастер берет стакан ярко-оранжевой жидкости с тумбочки и подносит к его губам. Он берет стакан самостоятельно и осушает его в один большой глоток. Эбигейл забирает пустой стакан и протягивает ему другой, как будто знает, насколько сильна его жажда лучше, чем он сам. Когда он пьет прохладный апельсиновый сок, то понимает еще одну поразительную вещь - он не голоден. Ну, это не совсем так... он все еще может проглотить несколько блюд и по-прежнему хотеть еще, но отчаянный грызущий голод, который вынуждал его питаться человеческими отбросами, унялся на данный момент. Но как?..
- Я не голоден... не фазирую... - произносит он, заинтригованный. Эбигейл-Мастер указывает на пустую капельницу рядом с кроватью.
- Я взял на себя смелость, пока вы спали, - отвечает он. - Некоторые из нас пожертвовали. - Он указывает на маленький пластырь на сгибе его локтя. - Это должно поддерживать вас некоторое время... достаточно долго, мы думаем.
- Спасибо. - Слова слетают с языка, прежде чем он может остановить их, но если подумать, они искренни, и он обменивается ленивой улыбкой со своим клоном. Их взгляды встречаются, и Эбигейл-Мастер звучно сглатывает, с видимым усилием отрывая взгляд от Мастера. Он отворачивается, но не раньше, чем Мастер замечает о многом говорящее возбуждение, проступающее на гладком контуре розового платья. О, это может быть интересно, думает он, и глухая боль его собственного возбуждения усиливается.
- Эбигейл, - говорит он твердо. - Подойди.
Эбигейл-Мастер медленно поворачивается к своему Мастеру и снова сглатывает. Он делает шаг, и еще один, на высоких каблуках, бедра вызывающе покачиваются. Теперь приходит очередь Мастера сглотнуть, когда на него накатывает волна желания, и он опускает руку, чтобы откинуть шелковое одеяло в сторону и обхватить свой возбужденный член.
- Нет… Пожалуйста, не надо... – вырывается у Эбигейл-Мастера, он делая еще один шаг вперед, чтобы перехватить запястье Мастера. – То есть... позвольте мне, сэр… пожалуйста. Было бы моей честью.
Это была та же фраза, что использовал Доктор во время своего сбивчивого и совершенно невразумительного провозглашения... чего именно... любви? Потребности? Ни то, ни другое не точно, считает Мастер, но второе, вероятно, будет ближе всего к описанию путаницы, в которую превратилась их дружба.
Все мысли о Докторе покидают его голову, когда Эбигейл-Мастер осторожно убирает его руку. Поднимая ее к губам, он целует ее, а затем прижимает к собственному возбуждению, со вздохом толкаясь бедрами вперед. В то же время его большой палец скользит по головке члена Мастера, и Мастер стонет.
- Тише, Мастер, - произносит Эбигейл-Мастер и скидывает туфли, перед тем как залезть на кровать и подобраться к Мастеру. Его взгляд ловит полоску бледной кожи над темными чулками и чего-то мягкого и шелкового, полностью не скрывающего гениталии, напряженные от возбуждения. Зрелище как неуместное в отношении женской одежды, так и захватывающее, и Мастер сглатывает - во рту вдруг снова пересохло. Он вздрагивает, когда чувствует теплое дыхание на своей разгоряченной коже, и стонет снова, когда горячий влажный рот Эбигейл обхватывает его возбужденный член. Такими темпами он не сможет долго продержаться, но Мастер чувствует себя совершенно бессильным сделать что-то, чтобы предупредить своего клона о подступающем оргазме. Язык Эбигейл проходит по всей длине, и он с бессвязным криком вскидывает бедра, толкая член в стенку его горла. Нужно отдать должное его клону - он не давится, а с готовностью сглатывает, слабый звук признательности вибрирует на пульсирующем члене Мастера. Он слышит собственное хныканье, и этот звук посылает еще один импульс возбуждения в его член, вокруг которого Эбигейл-Мастер мужественно и с наслаждением сглатывает – все это время он держал глаза открытыми и сосредоточенными на лице Мастера, ни разу не дрогнул, несмотря на то что был застигнут врасплох.
- О черт, о черт, о черт... – Мастер чувствует, что задыхается, спускаясь с вершины удовольствия. Он закрывает глаза, теряясь в ощущениях, и вдох за вдохом втягивает в легкие воздух. Голова дико кружится, и он пытается сосредоточиться, кожа очень чувствительна и болезненно восприимчива к каждому прикосновению, язык Эбигейл-Мастера слизывает последние капли с обмякшего члена, щетина царапает внутреннюю сторону его бедра, горячее дыхание шевелит влажные от пота вьющиеся волоски в основании его члена. А затем язык Эбигейл-Мастера вылизывает его яйца, собирая все до последней капли драгоценного семени. Случайно и из ниоткуда приходит мысль, что ему надо было оплодотворить Люси. Слишком поздно. Он тихо стонет, разрываясь между смехом и слезами. Можно ли это считать мастурбацией? Может быть, даже Мастурбацией... Он слышит, что Эбигейл-Мастер по-прежнему тяжело дышит, и, открывая потяжелевшие веки, видит, что клон стоит перед ним на коленях - он задрал розовое платье, чтобы высвободить свой все еще возбужденный член, и грубо его дрочит, плотно зажмурив глаза, чтобы сконцентрироваться.
Мастер смотрит на свой, по существу, член, вплоть до крошечной отметины под самой головкой, где Доктор когда-то... он прогоняет из своих мыслей воспоминание о смеющемся лице Доктора. Он не собирается разрушить этот момент, как разрушил множество других... Мастер приподнимается на локтях и хватает Эбигейл-Мастера за руку, убирая ее так, чтобы он мог наклониться вперед и облизать скользкую головку. Вкус сразу кажется знакомым и странным. Глаза Эбигейл-Мастера быстро распахиваются, и он улыбается - больше не почтительно, но радостно, оттого что помогает Мастеру самым интимным образом.
Почему он никогда не думал об этом раньше?.. - не перестает удивляться Мастер, когда Эбигейл-Мастер напрягается и дрожит, спуская в горло своего Мастера. Глотать собственную сперму – теперь он готов поспорить, что этого Доктор никогда не делал...
Позже, когда он говорит Доктору, как упорно трудился всю ночь, чтобы "освятить" бриллиант, он признает, что это слово, вероятно, еще никогда не употреблялось в таком смысле. Это все, что он может сделать, чтобы открыто не рассмеяться, но выражение на лице Доктора выхватывает смех у него из горла еще до того, как он успевает зародиться.

@темы: Doctor Who/Torchwood, мастер/мастер, фики

---

Продолжаем развивать тему.

Я тут рассказ переводила "Мастер, Мастер" (который все незаслуженно оставили без внимания), и там был следующий момент:

ABIGAIL-MASTER
6,727,949,338 versions of us, all awaiting orders.
THE MASTER
Yeah, much as I like looking at myself, I think you can get out of that dress.
ABIGAIL-MASTER
Is that an invitation?
THE MASTER
Now that would be different. And brilliant. But later!
ABIGAIL-MASTER
I'm a psychological minefield.

Для кого еще стало откровением, что это отрывок из "The Writer's Tale" (с) РТД? Например, для меня. Я же теперь это за канон считаю!

Из обсуждения нехватки pr00n'а с Мастером-в-розовом-платье:
snowgrouse.livejournal.com/1716158.html

Присоединяюсь. Пишите, люди, пишите. Такой простор для извращения.
И в конце концов... кто-нибудь выполните заявку на кинк-фесте!

@темы: Doctor Who/Torchwood, мастер/мастер

---

All I want for Christmas is...

... Эбигейл!Мастер в Том-Самом-Розовом-Платье.
о гад, хэлп ми.

@темы: Doctor Who/Torchwood, мастер/доктор

---

"Как будто это 1999-й. Приоритеты". Доктор Кто/В отрыв! (кроссовер)

Название: «Как будто это 1999-й. Приоритеты»
Автор: doctor_caduceus
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Доктор Кто/В отрыв!
Пейринг: Доктор/Джип, Доктор/Симм!Мастер
Рейтинг: R (сексуальные темы, ругательства, наркотики)
Примечание автора: Это кроссоверный AU с фильмом «В отрыв!» с Мастером после Войны Времени и Доктором после событий «Пробки», а также с отсылками к Торчвуду «День первый».
Саммари: У Лица Бо было другое предсказание Доктору, которое привело его в мир молодого человека из Кардиффа конца 20 века.
Прим перев.: Это я зову "грязным" переводом, на скорую руку, для себя любимой. Но постепенно буду вычитывать и исправлять.
Ссылка на оригинал: community.livejournal.com/best_enemies/290165.h...

Приоритеты.

Приоритеты.

Ритм уже был там.
Пульс, пульс, пульс, пульс, толчок, толчок, толчок, толчок, удар, удар, удар, удар…
Он уже был там, когда он просыпался утром, когда ложился спать ночью, так давно, сколько он себя помнил. Реально глупо было бы не танцевать под него. Не добавить ему сопровождения было бы глупо. В конце концов, отходняки и похмелья незаметно смешались с жаждой этого ритма, так что он употреблял все больше, чтобы отделаться от него или хотя бы совместить с музыкой на танцполе.
Ритм подводил его, только когда он пытался уломать какую-нибудь девчонку. Он должен был помочь, этот твердый, чеканный ритм, раз-два-три-четыре, о Джип, Джип, вот так…
Не так уж и помогал.
Каждый кокетливый смешок, каждая дрянная порнушная фразочка по поводу его члена боролись с этим ритмом в его голове и все портили. Каждый. Гребаный. Раз. Или недостаток того самого.
Но это была пятница, а пятница означала блаженное облегчение, удовольствие от общения с друзьями и шума, и шипения-гудения-треска экстази или, может быть, кокаина и возможно травки и, к сожалению, не выпивки, потому что его очередь вести машину, но о, да ладно. Ему было двадцать, и пять дней в неделю, девять часов в день он был никем. Он был просто пареньком, который раскладывает штаны по полкам и ведет учет. Застенчивый, шести футов (но пять и десять считалось нормальным, не так ли?), незначительный, весь плечи, и локти, и коленки, руки слишком большие по сравнению с запястьями, и коротко стриженые светлые пепельно-коричневые волосы, не на что смотреть, честное слово, но когда он был за пределами магазина, когда он был в своей стихии, он был живым проводом, фейерверком, взрывающимся атомом, испускающим свет и жизнь на всех поблизости в потоке слов и смеха, и восторженных движений.
Для начала, однако, он должен был решить, как он хочет одеться. Не может же он пойти по клубам в одних трусах, верно? Примерил пару вещей, но остановился на фиолетовом рингере с восклицательным знаком в виде «Y». Он услышал от одного друга, который ходил на компьютерные курсы, что восклицательный знак называли удивительным, и он начал думать о фиолетовой рубашке как о «Что удивительного?» рубашке. Это оказалось чрезвычайно уместным, учитывая то, что он чертовски много раз задавался этим вопросом позднее.
Он сигналил перед домом Купа (Мофф взял такси, а это значило, что ему не придется выслушивать кучу стремных теорий), пока тот не вышел, потом они вместе заехали за Ниной и Лулу и врубили музыку так громко, как только позволяли колонки, в пабе он изредка встречался взглядом с Лулу, а затем они направились в Убежище.
И даже несмотря на то что Мофф потерял билет Лулу, Джипу удалось пробраться в клуб, потому что по непонятной причине, когда Джип смотрел кому-то в глаза и врал как следует, он звучал очень правдоподобно. Он был волшебным. Ни разу не попался, ни разу не получил под зад, ни разу не пропалился, потому что Джип был волшебником.
Он однажды попробовал это на своем члене, но его член, очевидно, был неуязвим. Ублюдок.
Но так или иначе.
Танцевать. Танцевать, танцевать, танцевать, обливаясь потом, танцевать, прыгать, кричать в небеса, как если бы там был кто-то, кто мог услышать, пока клуб не закроется, а потом завалиться домой к какому-нибудь богатенькому дрочиле, чтобы узнать, быть может, кто-то услышит оттуда.
Кокс заставлял его двигаться, придавал ему ускорение, тогда как из-за экстази все, что ему хотелось, это лежать в обнимку с мебелью.
- Мне нужен доктор, - сказал он своему отражению, вокруг расширенных зрачков осталась тоненькая полоска радужки цвета виски, в то время как на балконе Лулу и Нина кричали звездам, требуя, чтобы их забрали на Планету Оргазма, как если бы такая была. Планета Оргазма-Бесплатной Наркоты-Ноль Джи… если бы только такая была. Джип улыбнулся про себя. Если бы он мог пожелать это для кого-то, то он пожелал бы это Лулу, черт возьми, он пожелал бы это всем своим друзьям. Может быть, всему миру.
Он мог достигнуть Планеты Оргазма самостоятельно, думал Джип. Мистер Вялый хотя бы в этом делал ему любезность, он по-прежнему получал благословенное облегчение вечерней дрочки. Джип не мог достигнуть Планеты Соединения, Планеты Понимания. Параноик на почве секса, потому что каждый раз он смотрел в глаза девчонке и… ничего. Он не мог увидеть, что хотели девочки. Его член? В этом дело? Действительно только в этом? Потому что реально, казалось, что к нему самому это мало имело отношение, и он начинал думать, ну, когда они добирались до того, чего, черт возьми, хотела девчонка, в этом царстве членов, что если он не будет соответствовать? Что хотел он?
Все это самокопание неизбежно вело к Мистеру Вялому.
- Мне нужен нормальный доктор. Потому что я заебался, - хихикнул он. – Я заебался.
Куп рассмеялся.
- Точнее ты не ебался, вот почему тебе нужен доктор, сынок.
Джип был немного уязвлен.
- Ты голубой? – спросил Куп через мгновение. – Это нормально, если так, Джип, мне насрать.
Джип откинулся назад на диване, на котором они сидели, пялясь в потолок, колеблясь мгновение, но затем решил, что, ладно, если он не может быть честен с Купом, тогда он не может быть честен даже с самим собой.
- Не думаю. Все впустую, пробовал с одним парнем, та же история, - вздохнул он.
- Может, ты один из этих мазохистов? Любишь, чтобы о твою грудь тушили сигареты и тому подобное?
- У меня все получается, когда я сам по себе, просто… - Джип издал стон, - когда есть кто-то еще, я не могу выбраться из собственной головы.
- О чем ты думаешь, когда дрочишь, когда получается? – логично спросил Куп. Джип думал об этом.
- О ритме в своей голове, чувак, о ритме в своем сердце, - с горячностью произнес он, постучав по левой стороне груди. – Музыка внутри. Вся чертова Вселенная сносит свою крышу и раскрывается, как открытка на День Св. Валентина.
Куп с мгновение ничего не говорил.
- Большие запросы, - в конце концов, произнес он. Джип хмыкнул, уронив руку обратно.
- Прекрасно знаю, - сказал он. – Но девчонки, черт, тот парень, смеются, и это все прямо отрывает меня, опускает меня. Буквально.
- Может, тебе надо завязывать с экстази, Джип? – осторожно заметил Куп. – Я имею в виду, нет, оно не убьет тебя, но, может быть, ты так много времени проводишь на высоте, что уже не можешь подняться, сечешь?
Джип пялился в потолок, как если бы мог видеть сквозь него звезды. Около пяти, они должны были уже меркнуть, а горизонт загораться…
- Хочу, чтобы инопланетяне забрали меня на Планету… - он замолк. – На Планету Соединения.
- Маленькие голубые таблеточки, сынок, - сказал Куп.
- Я хочу быть чем-то большим, чем чьим-то трахом, - сказал Джип, чувствуя, как сонливость борется с дозой кокаина. – Хочу быть… хочу настоящего компаньона.

@темы: Doctor Who/Torchwood, кроссовер, мастер/доктор, фики